Отстранился, хватая ртом воздух, кровь словно ревела в венах.
Я хотел большего.
Хотел её всю.
Я сбросил смокинг, почти разорвав на себе рубашку. Прижимая принцессу спиной к увитой плющем стене террасы, я встал между её бедрами. Она всхлипнула, вздрагивая от моей яростной атаки, и я напомнил себе быть с ней поосторожнее. Рано или поздно она получит зверя, но не сейчас — не всё сразу.
Я смял ртом её губы, затем проложил дорожку из поцелуев вниз по шее и вцепился руками в горловину её платья.
— Подожди, не…
Я замер и отстранился. Нахмурился.
— Не рви платье, — прошептала она, широко распахнув глаза.
Я зарычал, добравшись до мягкого материала, свисающего с её плеч, и стянул его по её нежной коже. Её платье спустилось, и я скользнул ртом ниже, посасывая и покусывая её кожу, оставляя следы на нежной плоти.
Отмечая её как мою.
Я зарычал, зарываясь лицом в ложбинку между грудей, покусывая и посасывая нежную кожу. Исла стонала подо мной. Я чувствовал обжигающий жар между её бедрами даже через несколько слоев бального платья. От одной мысли оказаться глубоко внутри неё, ощутить тугое, истекающее сливками королевское лоно, мой член затвердел.
Дерьмо, я не ощущал ничего подобного годами.
Я не испытывал желания даже дотронуться до женщины последние четыре года. И вот сейчас вся моя страсть вернулась разом.
Для неё.
Я скользнул по её бедру рукой, задирая платье всё выше и выше, добрался до кромки чулок и зарычал, нащупав удерживающие их подвязки. А стоило подняться выше, Исла всхлипнула, ахая всё громче и громче, пока мои пальцы не коснулись её влажных хлопковых трусиков. Я почти по-звериному взревел, настолько мокрой и готовой она оказалась для меня. Удерживая её одной рукой, расстегнул ремень и молнию на брюках другой.
Я должен трахнуть её — прямо здесь и сейчас.
Я вытащил член из брюк, и Исла широко распахнула глаза, почувствовав его возле своих обнаженных бедер.
— Подожди, принц…
Я заставил её замолчать, поглотив стон поцелуем, ловко отодвинул влажные трусики в сторону и провел пальцем вверх-вниз по припухшим складочкам. Толкнулся в неё, член задрожал, яички напряглись, когда я двинулся вперед…
— Я девственница!
От её слов меня словно окатило ведром ледяной воды, я мгновенно успокоился. Застыл, не сводя с неё взгляда.
— Что?
Она нахмурилась, склонила голову и опустила вниз глаза.
— Я… никогда…
Я внезапно разозлился. Не на неё, на себя. Пришел в ярость от того, что позволил зверю зайти слишком далеко, расслабился, едва не навредив ей.
Я быстро поставил её на ноги и отвернулся, заправляя член в штаны, ненависть к себе бушевало во мне адским пламенем.