Вот почему она прокляла меня.
Она прокляла меня, чтобы из принца, которым когда-то был, я постепенно превращался в несдержанного, едва контролирующего себя и свое внутреннее животное, монстра.
Зверем.
Вы думаете, что множество великолепных принцесс на выданье были рады заполучить меня, несмотря на проклятие. Думаете, будто они набрасывались на меня, словно волчицы на ягненка.
Вы ошибаетесь.
С тех пор я едва смотрел на женщин — абсолютно ими не интересовался. И это с моей-то репутацией плейбоя. Раньше я славился своими подвигами. О моих завоеваниях слагали легенды. Принцессы, королевы и герцогини, кинозвезды и модели — никто не мог устоять передо мной. Я не желал выставлять напоказ свои похождения, а после скандальной статьи о Магнусе все, казалось бы, забыли о множестве публикаций в желтой прессе о моем оснащении.
Я был легендой, и вот уже четыре года, даже на мгновение, ни одна девушка не привлекла моего взгляда.
Это проклятие разбудило во мне зверя и в то же время сделало равнодушным, я не хотел заводить даже ничего не значащих интрижек.
Так что нет, сегодня проблем не будет. Единственное, что волновало меня, — как побыстрее отсюда свалить. Я был вынужден явиться на этот бал сегодня вечером, потому что понимал: не приду — и сделаю ещё один шаг во тьму. Потому что даже несмотря на то, что в последние четыре года жил в уединении, мой долг перед своим королевством никуда не делся. Я являлся правящим принцем-регентом Торсунда. Правитель и всё же не король. Трон я заполучу, только женившись, — таков старый закон на севере.
Нет короля без королевы.
И это вторая причина, почему я приехал сюда. Как правитель королевства, я должен был выполнять свои обязанности — даже если мои подданные были более чем осведомлены о состоянии своего регента. Рано или поздно мне понадобится королева, чтобы взойти на трон.
… Даже если она будет лишь притворяться. В конце концов, не считая того что я не интересовался слабым полом, мне сложно было представить, что женщина заинтересуется угрюмым, мрачным, склонным к вспышкам ярости и гнева мужчиной, в которого я превратился сейчас.
По правде говоря, я еле сдерживался. И не очень-то хотел присутствовать на этом балу.
— Проблем не будет, Кейд, — сказал я, более менее успокоившись. Я осмотрел трех своих друзей, единственных, кто остался верен мне с той самой ночи четыре года назад. — Давайте отправимся туда, и вы трое повеселитесь.
Каспиан закатил глаза:
— Это не так, мужик.
Каспиан и Кейд Чарминги очаровательные принцы-близнецы со смазливыми улыбками, голубыми глазами и копной светлых волос. Черт возьми, это было всё равно, что дружить с кукольными Кенами. И то, что их фамилия Чарминг буквально означала очаровашки, делу отнюдь не помогало.