Я чувствую его тяжелый взгляд на мне.
– Ну, – спрашиваю я, – с ней всё хорошо?
Флинт фыркает.
– Да. Нет. Да, она в безопасности, если ты это имеешь в виду. Черт, Хадсон, ты должен был видеть эту дыру, где она живет. В двух кварталах от доков, в районе, где собираются все шлюхи и наркодилеры этого города. Я отвез её в отель, так что физически она в безопасности. Но так ли это на самом деле? Я очень в этом сомневаюсь.
Я быстро сажусь и игнорирую вспышку боли, что отдается прямо в глаза.
– Почему, твою мать, она там живет?
– Я не знаю. Она не захотела об этом говорить.
– Значит, она тебе ничего не сказала? И о том, почему была здесь, если знала, кто я?
– Это то, о чем ты переживаешь? Поверь мне, она и не подозревала, кто ты.
– Я в этом сомневаюсь, – отвечаю я, Флинт впивается в меня взглядом, ожидая пока я закончу. – Она знала, в клубе, она знала те самые слова, которые нужно сказать. Она пришла туда, ища одноразового траха, а затем терлась своей мягкой маленькой задницей о мой член и позволила мне утонуть в её сладких глазах так, что я утратил свою силу воли. Она знала, что я делаю с женщинами там на балконе. Если она была в курсе этого, она должна была знать, кто я такой. Именно поэтому она была там!
– Я так не думаю, Хадсон.
Я фыркаю в неверии.
Флинт просто пожимает плечами.
– Она увидела фотографию на лестнице, Хадсон. Она выглядела так, словно хотела умереть. И ты не видел, какой погром она устроила в ванной отеля «Бельмонт Тауэрз». И, кстати, нам придется за это заплатить.
– Она… разгромила ванную? – в неверии переспрашиваю я.
– Богом клянусь, Хадсон, она бы навредила сама себе, если бы меня там не было. Она маленькая дикая кошка, эта девушка. Помнишь, как пару лет назад мы отправились на лыжную прогулку в Тахо>22 и наткнулись на тропинке на лося со сломанной ногой? Какие звуки он издавал? Они не сравнятся с теми звуками, которые исходили от этой маленькой хрупкой девочки, которую я только что оставил. Она была разбита, чувак. Я никогда не слышал в чьем-то голосе так много боли. Я мог чувствовать, как эта агония разрывала её на части, – Флинт качает головой. – Черт возьми, моя рубашка всё ещё влажная от её слез.
Его слова вышибают из меня весь дух. Флинт обвиняет меня, словно я хотел причинить Мисси боль. Я не хотел. Я не делал это. Мука от его откровений простреливает через моё сердце, заставляя откинуться обратно на кровать.
– Нет… нет. Я не хотел, чтобы это произошло. Я бы никогда, черт подери, не хотел причинять боль Мисси! Ты это знаешь.
– Хадсон, я знаю это, – мягко отвечает Флинт.