— А мне, видимо, нужно было благодарить тебя? — зло усмехнулась я. — Наркомана и убийцу, от которого я залетела и никогда не смогла бы родить?
— Ты не знаешь точно смогла бы или н… — даже сейчас это причиняло ему боль, печать которой стянула черты лица на заметно побледневшей коже.
— Ты сам это сказал Зимину в машине.
— Я был под кайфом. Я много чего говорил. — Сжал челюсть он, перевод на злобно улыбающуюся меня упреждающий взгляд.
— Ты и сейчас дохуя треплешься. Любитель на уши присесть. Пошел ты на хуй. И больше никогда не появляйся в моей жизни.
— Хорошо. — Внезапно согласился он, заставив меня опешить. — Я клянусь тебе, что я это сделаю. В обмен на одну маленькую просьбу.
— Ты совсем свои мозги протравил? — Хохотнула я. — Убирайся сейчас же!
— Лена, я уйду, только в одном случае, и условия я уже озвучил. Во всех остальных вариантах я буду тебя преследовать. И поверь, я это сделаю.
Я верила. Знала. Он пойдет на это. Сам говорил, что слов на ветер не бросает. И каждый раз это подтверждал…
— Какая просьба?
— Поцелуй меня.
Я застыла от удивления. И не столько потому, что гн говорил это серьезно, сколько потому как отозвалось тело на эти слова. Как вспыхнули огнем вены, как сладко закружилась голова. И это просто от слов. Да со своим нынешним женихом я даже в постели подобного не испытывала, хотя он старался… Антон уже видел ответ в моих глазах. Он всегда умел читать меня по лицу. И ждал. Не подходил сам, он ждал, когда это сделаю я. Прозвучало такое ненужное «Клянешься?» — «Я уже сказал». И я, на неверных ногах сделала эти гребенные три с половиной шага до его тела, все так же расслаблено опирающееся о капот.
Сердце билось бешено, кровь пенилась в жилах дурманя разум. Я так скучала по этим пересохшим чуть приоткрывшимся губам, по этому красивому лицу, этим льдистым глазам цвета холодного январского неба…
Затрясло, забило тело в конвульсиях когда он одним рывком преодолел расстояние между нами и впился в губы. С бездонной болью, с тоской, с диким страхом, отчаянием, виной. Самый горький поцелуй в моей жизни. Самый необходимый и желанный. Трясущиеся руки сами обхватили его за шею. Из-под закрытых век градом катились слезы. Прижалась к груди, прося о защите, умоляя обнять. Стиснул мои плечи, вжал в себя с такой силой, словно хотел растворить в себе, запустить под кожу и пустить по крови. Отчаяние и безумие. Всхлипнув, отстранилась, отвернула голову и выдала сиплым шепотом:
— Ты обещал. — Страх, что он отступит разорвал мой разум к чертям, заполонил, затопил ужасом каждую клеточку моего дрожащего тела. Все же выдохнула бескровными губами, — обещал. Теперь уходи…