В итоге, само мое нахождение в этом доме, (считай в междумирье), плюс запахи близнецов, кружившие вокруг меня, да смятые подушки, сказали мне о том, что разговор с духом междумирья таки был, что Стражем я стала, и поспособствовали этому Гром с Мороком. И теперь дороги обратно у меня в мой мир — нет. Потому что там меня в конечном итоге ждет смерть, как моего биологического отца. А позже, когда я уснула в саду, Гром действительно нёс меня на руках и я спала вместе с близнецами в обнимку.
— Еще и лыбилась, как дура! Ты просто молодец Вера! — в отчаянье простонала я, и повернувшись на живот уткнулась носом в подушку.
Тысяча вопросов закружились в моей чумной голове. Причем все они были на разные темы, да еще и одновременно.
Как относиться ко всем этим новостям? Понятия не имею…
А как я вообще, и самое главное — где буду рожать, когда срок придет?
И вот зачем они пришли, зачем спали рядом?
Что это было вообще? Попытка примирения? Или продолжают привязывать меня к себе?
И кажется у них неплохо получается, учитывая мои подсознательные желания, и щемящую тоску по этим двум засранцам…
— Пусть засунут себе эту привязку куда-нибудь поглубже! — рыкнула я в пустоту, и вскочив с постели пошла искать этих мохнатых и усатых, чтобы высказать им все, что о них думаю, ну и заодно требовать, чтобы говорили, как и где я буду рожать, и в каких условиях!
Но побродив по дому несколько минут, поняла, что этих двоих и след простыл. Зато на кухне, на столе меня ожидал завтрак — яичница с жареным беконом, свежеиспеченный хлеб, апельсиновый сок в бокале, и букетик полевых цветов в вазочке. Милота…
Вот только когда я взглянула на разделочную столешницу и плиту, то чуть не подавилась воздухом, а потом не выдержала и расхохоталась.
Грязная соковыжималка, крошки от хлеба, заляпанная плита, подгоревшая сковорода — угрюмо взирали на свою хозяйку, тобишь — меня. А еще на белом холодильнике черным маркером было написано: «Помой посуду сама!»
Вот эти последние два слова добили меня окончательно, и мой смех перешел уже в истерику, со всеми вытекающими последствиями — слезы, сопли, и безостановочное икание, больше похожее на вой раненного животного.
В итоге обнаружила я себя уже лежащей в позе эмбриона на полу кухни, так как сил стоять не было. Перевернувшись на спину, я опять посмотрела в потолок. На кухне он был трехуровневый, с интересной подсветкой.
— Красиво, — прошептала я, разглядывая причудливые серо-серебристые узоры, украшающие каждый уровень потолка.
А затем глубоко вдохнув, и шумно выдохнув воздух, встала и пошла завтракать…