— Привет, Лана. Назар, — представился парень, протягивая мне руку через стол. — Это твое полное имя?
— Скрипка Лана Алексеевна, — от волнения выдала я.
— Я имел в виду само имя, — улыбнулся Назар.
— А! Да. Полное.
Я пожала руку в ответ.
— Ты не пугайся.
Брат смущенно обвел взглядом комнату.
Я даже не успела ничего сказать, когда в разговор вмешалась тетя:
— Я уже объяснила девочке политику дома! Тема закрыта!
Тетя с грохотом поставила на стол тарелку с едой. Фыркнула на меня и вышла из кухни.
— Не обижайся. Мама, конечно, со странностями, но добрая.
Назар провел рукой по блестящим, коротко стриженным черным волосам. Челка тонкими иголочками доходила до бровей. Брат уставился мне в глаза и прищурился, будто пытаясь прочитать мысли.
— Я не обижаюсь, — улыбнулась я, купаясь в аромате ландышей.
— Слышал, ты таблеток наглоталась.
Он остановил взгляд на небольшом шраме на моем запястье, оставшемся от неудачной попытки суицида еще до решения с таблетками. Я покраснела и спрятала руки под столом.
Кивнула, стараясь не смотреть на него.
— Это ты из-за родителей или еще чего случилось? — затронул щекотливую тему брат.
Но я была не готова вот так рассказать обо всем, по сути, незнакомому человеку. То, что от него пахло ландышами, и он приходился мне троюродным братом, не считалось.
— Можно, я не буду отвечать? — я постаралась, чтобы в голосе не проскочили грубые нотки.
— Да, пожалуйста. — Назар пожал плечами. — Но мама все равно заставит тебя все рассказать. Она считает, что самоубийство — огромный грех.
Назар картинно посерьезнел и медленно проговорил:
— Как говорит мама, самоубийцы горят в аду. Их даже на кладбищах не хоронят. Пожалуйте за оградку. Тем, кто лишил себя жизни, нет прощения.
Он рассмеялся.
— Так что тебя ждут праведные лекции и чтение заповедей из Библии.
Вот почему дверь тети исписана крестами, и она так холодно меня приняла. Мало того, что тронутая и устроила в доме бедлам, так еще и религиозная фанатичка. Конечно, я для нее — грешница. Надо скорее воплощать план с переездом в жизнь.
— А сама как считаешь? Грех или нет? Веришь в Бога? — продолжал допрос Назар.
Я опустила взгляд в тарелку.
— Мои родители — атеисты. Никогда не была в церкви, — призналась я.
— Я спросил не про них. Ты сама веришь в Бога?
Ему больше не о чем поговорить, что ли? Тема не стоила обсуждения, но я ответила:
— Нет.
Парень удивленно изогнул бровь.
— Только маме так не говори, а то придется сутки простоять в углу на коленях за богохульство, — расхохотался Назар, поставил пустую тарелку в раковину и вышел из кухни, оставив меня в одиночестве.