Изредка Олеся выбиралась из дремы, чтобы узнать их месторасположение и всенепременно натыкалась глазами на отражение Вячеслава. Мужчина, не скрываясь, наблюдал за ней через зеркало заднего вида. Понимая, что его заметили, Орлов подмигивал и снова возвращался к дороге. Тогда Олеся резко отворачивалась, демонстрируя полную сосредоточенность на происходящем за боковым стеклом, а потом показательно опускала веки. Но спустя время опять чувствовала направленный на нее взгляд.
Вскоре показался ее дом. К этому времени Олеся уже сбросила щупальца полусна и готовилась быстренько выпорхнуть из автомобиля.
— Олесь, подожди, — остановила подруга, когда Смирнова уже выбралась на тротуар.
Галя тоже вылезла из машины и поспешила за ней.
— Помнишь, я у вас оставляла картину на время переезда? Ту с персиками. Еще не выбросили, надеюсь?
— Конечно, помню, — подтвердила Смирнова. — Куда она денется, так и продолжает пылиться на шифоньере.
Галина укоризненно покачала головой, Олеся только пожала плечами. Ну не понимала она, чем так привлекала Галку несуразная мазня некогда знаменитой художницы местного разлива.
— Я решила забрать ее сегодня, — возвестила Галя. — А то вы все меня завтраками кормите и привезти каждый раз забываете.
— Прости, — развела руками Смирнова. — Одна я такую громадину не дотащу, а Дима, сама знаешь, вечно отговорки находит.
— Вот потому-то я и решила провернуть эту операцию прямо сейчас, — подняла указательный палец подруга. А потом, мельком оглянувшись, заговорчески добавила: — Уговорила Славика помочь.
— Когда успела-то? — Олеся удивленно приподняла бровь.
— Когда кое-кто храпел на заднем сидении.
— Да ну тебя, я не храплю! — вознегодовала Смирнова. — Что ты наговариваешь!
— Ладно, не храпела, — покорно согласилась подруга. — Я о чем тебе намекаю, ты сегодня вечером не звони мне, ладно?
— Я и не собиралась, — уязвлено ответила Олеся. — Больно надо. И без тебя дел выше крыши.
— Да погоди обижаться, — прервала ее Галя. — Когда Славик мне картину занесет, я его приглашу на рюмочку чая. Отдохнуть, так сказать, от дел праведных. Понимаешь?
Подруга многозначительно повела глазами.
— А там, глядишь, и всякого такого захочется.
Она нарисовала руками странный жест, должный изображать это самое загадочное «всякое такое»
— Я тут знаешь…
— Понятно, — перебила ее Олеся. — Не надо подробностей.
Она и так представила все до мелочей, до самой крохотной детали. И сплетенные в жарких объятьях тела, и запах страсти, и томные стоны, и крики наслаждения. Сердце почему-то болезненно екнуло, а Смирнова вдруг неистово пожелала, чтобы планы подруги не осуществились. И сама испугалась подобной мысли.