Выяснять отношения не хотелось, секса тем более.
— Оставь меня в покое, — повторила я, пытаясь подняться.
— Ада, я все эти дни не давил на тебя, ни на чем не настраивал. Я, вообще, удивительно терпелив с тобой, что мне, в общем-то, несвойственно.
Антон сказал правду. За все эти дни я ни разу не задумалась о том, что он может чувствовать. Единственное, о чем думала в этом контексте. Его мысли о моем ребенке.
«Ребенок», — тепло подумала я. Вот что теперь было для меня главным. До сих пор не ощущала в себе готовности к материнству, но безумно хотелось подержать на руках маленькую пищащую кроху. Я даже видео на youtube о новорожденных смотрела.
— Знаю, — согласилась я. Чувствовала, как руки мужчины беззастенчиво ласкают слишком интимную и обнаженную часть тела. — Я не настроена на секс, — попыталась встать, удержал.
— Ада?
— Что ты заладил: «Ада, да Ада»?
— Что произошло, малышка? — Антон извернулся и сел, пристраивая меня рядом и продолжая крепко, но бережно удерживать. Если подумать, то эти дни он от меня почти не отходил. Постоянно был рядом. Словно цербер охранял. Мне не нравился такой маниакальный контроль. — Конечно, могу предположить, что на твое настроение влияет эта гребаная беремен… — начал мужчина и осекся. А я снова завелась. Гребаная, значит. Вот он и озвучил то, что думает на самом деле.
— Она не гребаная, — заорала я и с удвоенной силой снова начала вырываться. — Это ты гребаный. Гребаный лжец, — казалось, весь мой словарный запас иссяк. Позже, когда лежала в больнице, сама себе не могла объяснить, почему тогда так завелась. Может, Антон был прав, на мое настроение так влияла беременность. — Гребаный ублюдок.
Антон ошарашенно уставился на меня, чуть ослабил хватку. Видимо, раньше я не ругалась и не проявляла по отношению к нему агрессии. Сейчас же я особо не сдерживалась, у мужчины уже было расцарапано лицо.
Секундного замешательства супруга мне хватило, чтобы соскочить с кровати и устремиться к двери.
— Ада, вернись! — мужчина практически сразу вылетел вслед за мной из комнаты. — Ну, прости, вырвалось.
— Вырвалось? Вырвалось?
— Да, вырвалось, — догонялки начинались по новому кругу. Я устремилась к лестнице, пытаясь избавится от непонятливого, навязчивого внимания. — Ада, — оглянулась посмотреть, где он.
— Не приближайся ко мне! Ты не понимаешь, для меня ребенок дороже… — я пятилась назад. Шаг, другой… — тебя.
— Осторожнее! — заорал Антон, но я уже оступилась и полетела вниз с лестницы. Он успел схватить меня, но не удержался. В результате скатились с лестницы оба. Мужчина как-то очень интересно прижал к себе, одной рукой придерживая голову, второй прижимая за талию.