— Что, а-а, Ада? Ты мне не веришь? — подозрительно спросил он.
Я опять рассмеялась. Сегодня господин Волжанов демонстрирует чудесное чувство юмора.
— Ты клялся и божился, что боли мне не причинишь, — сообщила ему, немного отдышавшись.
— Прости…
Я перебила, пока он опять какую-нибудь возвышенную ахинею не произнес:
— А кроме прости, клянусь и давай трахнемся, ты что-нибудь другое знаешь и умеешь?
— Ада-а, — прошипел недовольно оборотень.
— А, забыла добавить шипеть и рычать в этот чудный список. Ну, раз вы трахаться не хотите, господин Волжанов, тогда спокойной ночи!
Я отвернулась от этой серой мрази, но заснуть мне так и не дали.
— Я так понимаю, что должен что-то сделать, чтобы получить шанс все объяснить? — о, как это по-деловому. Хорошо, хоть денег не предложил.
— Было бы неплохо, чтобы ты убрался в соседний номер.
Удивительное дело, не слышала, как мужчина поднялся, но услышала хлопок входной двери.
Проснулась в объятиях мужчины. Ну, кто бы сомневался? Настроение было отвратительным, так как всю ночь мне снились кошмары. А присутствие рядом этого больного на голову его не улучшило.
Растолкав мужчину, я поинтересовалась:
— Ты душ принял?
— Доброе утро, милая! — Волжанов, кажется, собирался меня поцеловать, но вопрос его затормозил на полпути к цели. — Какой душ?
— Холодный или горячий. Мне без разницы. Главное, чтобы с мылом.
Я попыталась избавиться от обнимающих меня рук, чтобы самой отправиться в выше озвученное заведение.
— Зачем? — вот непонятливый тип.
— Я уже говорила, что брезглива.
— Ада, поясни.
Ну, что за наказание? Он не только непонятливый, но еще и с ранним склерозом. Глубоко вздохнула, молясь о терпении.
— Я тебе уже говорила, что меня выворачивает, когда меня трогают теми же лапищами, которыми ласкали другую.
— О какой другой речь? — ну, вот точно ушибленный на голову. Или он не только ночью к Марине ходил?
— Я знаю только про Марину.
— Я не спал с ней.
Как интересно.
— То есть пожалел свои сперматозоиды, а мне теперь готовиться к тюремному заключению?
— Ада, я никому не позволю причинить тебе вред, пока я рядом.
— Ну, да, конечно. Тебя вполне достаточно.
Все это время руки Волжанова нагло шарили по моей спине и попке. Надо отметить, что последняя не болела. Вот бы его на опыты сдать. Представила Волжанова, подрабатывающего в какой-нибудь из бюджетных больниц. Хотя бы пользу приносил. Кстати, после моей последней реплики, руки, ласкающие мое тело, замерли.
— Давай не будем начинать утро со ссоры.
Волжанов даже убрал руки и позволил мне подняться.
— Как себя чувствуешь?
— Хреново, — и ведь не соврала. Не сказать, чтобы у меня что-то болело, но вот от присутствия Волжанова подташнивало.