Я могла бы описать эти моменты, как выключение из реальности, провал в иное пространство и время, как картинки в калейдоскопе, быстро сменяющие друг друга. Но мельтешение настолько быстрое, а языки, на которых говорят драконы из видений, такие непонятные, что я просто закрываю глаза и плачу, понимая, что ничего не могу расшифровать, что не способна понять, кто и что хочет от меня, почему терзает мысли, почему иссушает этим душу.
Когда я попыталась рассказать маме, что меня мучает, она лишь снисходительно улыбнулась. Тогда мне было десять, теперь мне восемнадцать, а ощущение, что я постоянно что-то упускаю, чего-то не могу понять, сводит меня с ума каждый день, грозя утопить накатывающими волнами отчаяния от того, что я никак не могу узнать, что же все-таки упустила и где.
Именно поэтому я потребовала замок на дверь, чтобы чаще оставаться со своими демонами наедине, не боясь, что об этом узнают близкие мне люди, не опасаясь того, как сильно они испугаются, увидев мой очередной приступ беспомощности.
Именно поэтому я так люблю находиться в замке Дерека, потому что он провидец, он тоже видит то, что недоступно другим, но его видения проходят безболезненно, по крайней мере физически, я это вижу, чувствую. Меня же словно бьют по голове, тянут куда-то за руки и за ноги, при этом я остаюсь абсолютно неподвижной, переживая все молча, а потом падаю на кровать и рыдаю от боли, умоляя, чтобы все это закончилось, чтобы мне позволили жить, как обыкновенному подростку, как другим драконицам, вступающим в фазу взросления. Просить о помощи Дерека было страшно, вдруг высмеет, не поймет, не поверит? Он такой большой и всегда такой строгий, сильный, запоминающийся, но в то же время далекий. Вся их семья такая.
Маша общалась со мной скорее взглядами и жестами, нежели словами. Драко вообще старался избегать, и я не виню его в этом, он часто помогает мне переводить тексты, изучать новые языки вместе со мной, видит, какая я странная. Возможно, его утомляют мои вопросы, но для меня они, как шаг навстречу разгадке видений, разгадки всей моей жизни. Ради этого можно стерпеть его прохладное отношение.
Хотела попросить помощи у отца, но он давно отдалился от нас с мамой. Я понимала, что у них не все в порядке, поэтому старалась не лезть со своими проблемами, хотя он интересовался, но смотрел так, будто я не оправдала его ожиданий. Это ранило и обижало, хотелось закрыться в своей скорлупе и ни на кого не смотреть. Так я и делала, общаясь лишь с Драко, который испытывал ко мне явную неприязнь, и Мастером, который отныне будет так далеко, что я не смогу прийти и поплакаться ему в жилетку на свое одиночество. Он, пожалуй, был для меня настоящим дедушкой, понимающим, добрым, способным сопереживать.