— Инок, — повернулась к парню, — ты не мог бы постоять у входа, пока я не войду во флигель?
— Постоять? Ты кого-то боишься? Во даешь! А в спектакле как красиво идешь на казнь… залюбуешься.
— Не язви, тебе не идет, ты же большой и сильный. Тоже мне, сравнил: спектакль и жизнь! Я не королева, а только играю ее, это разные вещи. Я видела этой ночью человека во дворе… в саду… он стоял напротив моих окон! Представь: ночь, фонари горят тускло и черный силуэт. Мне стало страшно.
— Ладно, ладно, не психуй.
Иннокентий приблизился к железной калитке, открыл ее и заглянул во двор. А заборчик знатный окружал участок: сплошные гофрированные щиты метра два высотой, покрытые вьющимися растениями, которые осень заметно проредила. Дом в глубине, к нему вела дорожка через великолепный небольшой садик, протяженностью примерно метров пятнадцать или чуть больше, она пролегала мимо флигеля. Несколько матовых фонарей круглой формы на высоких чугунных столбиках освещали саму дорожку, так как расположены вдоль нее, но дальше локальных пятен света не давали. А в доме свет горел.
Облокотившись о железный проем, Иннокентий шире распахнул калитку, приглашая трусливую королеву пройти к своему флигелю. Саша подошла, правда, границу не сразу переступила, сначала подалась корпусом вперед и заглянула во двор, осматривая его.
— Ты не доверяешь мне? — ехидно спросил он.
— Проверяю, вдруг ты не заметил… Извини.
— А может, ночью в саду был хозяин? Вышел воздухом подышать, м? А ты со страху приняла его за злоумышленника.
— Так и знала, что поднимешь меня на смех! Так вот хозяина я бы узнала. Ладно, спасибо тебе, я пошла.
— Подумай, поищи, кому ты на хвост наступила. Отнесись к этому серьезно, ведь просто так на жизнь человека не покушаются, если только это не конченый психопат. Ну, бывай, твое величество.
Саша пробежала к флигелю, быстро открыла дверь и помахала Иноку на прощание, радуясь, что он не стал приставать. Иннокентий закрыл калитку, вернулся в машину и некоторое время сидел, раздумывая, одновременно потирая подбородок, все же достал смартфон и позвонил:
— Это Иннокентий, добрый вечер. Извините, что так поздно, но вы сами… А, да, я забыл, что между нами часовая разница. Короче, нельзя сказать, что я подружился с ней, но мне она уже доверяет… Говорил, говорил… Нет, величиной наследства не интересовалась… Совсем. Ее интересуют только роли…