Единственная пока женщина семьи Фаилхаит поджала губы и всем видом показала, как не рада гостье. Её муж, напротив, расплылся в улыбке:
— Доброго утра, леди Хичтон.
Химемия поклонилась, расторопный слуга отодвинул ей стул. Задвинул и отдернул руку, когда случайно коснулся девушки. По поместью с вечера ходило море слухов. О причинах уродства невесты – в том числе. Одна версия упоминала проказу, другая – чуму, самая волшебная – проклятие. Причём, шустрые слуги заметили отсутствие новой госпожи в её покоях, а утром один Пай видел, как графиня выходит из опочивальни молодого лорда.
Леонар с ужасом услышал, прячась за углом, как две дурочки с упоением рассказывали сказку о глупом лорде, надеявшемся на превращение страшнушки в прекрасную деву. Но вот – поцелуй не помог, и решили попробовать средство подейственней.
Взгляд Онёр из угла комнаты, где стояли дежурные слуги, говорил, что ту сказку она тоже слышала. Какую версию о причине отсутствия в покоях будущей жены дома Фаилхаит слышали родители, Леонар побоялся представлять. Даже думать о сидящей напротив мумии, как о будущей жене, ему было до ужаса мерзостно.
Графиня не притронулась ни к еде, ни к питью. В её маске были отверстия для глаз, но отсутствовали для рта. И она просто сидела без движения – казалось, без дыхания: жутким образом куклы с обрезанными веревочками – вместилище злобного духа.
— Сын, какие планы на утро? — отвратительно бодро спросил виконт Манс. Его голос разбил напрягающую всех тишину и, вспомнив о приличиях, Леонар и его мать взялись за столовые приборы.
— Посетить фабрику, отец, — с трудом сглатывая ложку рисового пудинга, ответил юный лорд. — Плановая проверка. Вы со мной?
— Какое рвение в делах. Если бы и раньше не замечал за тобой подобного, решил бы, что ты пытаешься сбежать. — Улыбка виконта стала шире, и жена наградила мужа полным яда взглядом. — Хорошо, пойдём. Заодно обсудим, как и когда нам объявить о предстоящей свадьбе.
Леонар окончательно сник. Если и были у него надежды на возможность отказаться от брака, то после оглашения отказ принесёт семье несостоявшегося мужа не меньше позора, чем свадьба с Пай. Юный лорд планировал освобождение от брака, хотел сыграть отказом, но до оглашения и до официального венчания. Леонару оставалось ещё раз просить отца снизойти до сына и отменить помолвку.
Пока собирались, он всё бросал полные мольбы взгляды на главную служанку: смотри, я стараюсь для нас; верь мне, я спасу наше счастье.
Химемия встала и вновь поклонилась, без слов прося её простить. Торопливо покинула комнату и поднялась к себе. Взяла свечу, дорожное одеяло, дневник отца и спешно зашла в опочивальню Леонара. Расстелила одеяло в шкафу, повесила свечу на крючок для шубы и прикрыла двери, прислушавшись к возникшей суете.