- Так тебе и поверили! - Красивое лицо парня вспыхнуло злостью. - И с чего это ты взяла, что это мой ребёнок! Может, ты ещё с кем-то спала!..
- Просто ушам своим не верю – какой же ты негодяй! - возмущённо воскликнула я. - Знаешь же, что у меня ты был первым. – И с видом обвиняющего испанского инквизитора ткнула Валеру указательным пальцем в грудь. Он невольно отступил на шаг.
- Откуда мне знать, что после меня на следующий вечер ты не прыгнула в постель ещё к кому-нибудь! Мы же всего раз были вместе. С одного раза невозможно забеременеть.
Да как он смеет обвинять меня в распутстве, когда знает, что я не из тех, кто вешается на парней! От наглости такой просто потеряла дар речи. Валера же не унимался.
- Кто бы мог подумать, что ты в 20 лет ещё девица! - зашёлся было он криком, но, вдруг осознав, что из коридора или в комнатах за тонкими общежитскими стенами его могут услышать, сбавил тон до полушёпота. - Сегодня все приличные девчонки пьют противозачаточные таблетки на сон грядущий.
- Буду знать, спасибо, что просветил! - огрызнулась сердито. - Зачем мне было пить таблетки, если не имела близости с парнями!
- Это не мой ребёнок! Я это чувствую! – внезапно заупрямился Валера и, теряя терпение, заметался взад и вперёд по комнате, как попавший в клетку-ловушку зверь, в то время как я с укором наблюдала за ним. – Ты не женишь меня на себе! – Снова повысил он голос. – Во все времена женщины пытались беременностью завлечь мужчин в брак, но я не собираюсь жениться пока, слышишь!.. Сегодня все прекрасно обходятся гражданским браком. К тому же ты забыла, на ком мне суждено жениться? Помнишь, что цыганка нагадала?..
Ох, уж это шутливое гадание цыганки Мирелы Бахти, заставившее меня по-иному взглянуть на Валеру Васильева! Раньше я на него не обращала внимания. По крайней мере как на парня, в которого можно влюбиться. Считала эгоистичным и ненадёжным, несмотря на его привлекательную внешность и манящую, по-детски непосредственную улыбку.
С цыганкой Мирелой я познакомилась у входа на рынок ранней весной.
- Можно спросить? – умоляюще остановила она меня.
На такую расхожую цыганскую фразу-уловку, как обычно, хотела сделать безразличный вид, что мне дела нет до неё, и пройти мимо, но жалкий облик молодой женщины неожиданно поразил меня. И я приостановилась на миг и невольно уставилась на неё. Цыганка была беременна. Круглый живот, похожий на крупный арбуз, неуклюже выпирал вперёд. Несмотря на холодный март, одета была легко: в свитер ручной вязки и малиновую китайскую ветровку, цветастую шёлковую юбку с оборками по низу. Густые чёрные волосы небрежно перехвачены зелёным кашемировым платком. Она ёжилась от холода, нос покраснел, губы обветренны.