- Я подумала, что на улице еще довольно тепло. Мы могли бы наполнить их водой и бросать из окна общежития на ничего не подозревающих студентов, - шучу я.
Луна смеется.
- Например, на этих сучек в коридоре, - говорит она.
- Ты читаешь мои мысли.
- Маленькая мисс Хорошая девочка оказывается маленькая мисс Зло.
Если бы она знала, насколько я злая на самом деле.
Страсть к мистеру Гейбу, человеку, которого мой отец называл распутником на протяжении многих лет, это, наверное, вершина злодейства – по крайней мере, по словам моего отца.
Может даже по мнению многих людей. Даже университет имеет правила о профессорско-студенческих отношениях. На это есть своя причина, и поэтому, это противоречит морали многих людей.
Так что это говорит обо мне, раз я не могу перестать мечтать об этом?
Голос Луны прерывает мои размышления.
- Итак, какой грех ты получила?
Я стону.
- Похоть.
Она начинает так смеяться, что это звучит так, будто она захлебывается водой. Быстро зажимая свой рот рукой, она делает вид, что спокойна.
Будто я не заметила, что она засмеялась.
- Видишь, - ляпаю я, указывая на нее. – Ты тоже думаешь, что это ужасно!
- Нет, я не думаю, что это ужасно…
- Тебе не утешить меня. Это отстой, и мы обе это понимаем. Профессор Райан сказал, что мой рассказ был плоским и без страсти, а теперь я получаю случайным образом тему, в которой совсем не разбираюсь.
- Но это не плохо. Это может быть шансом, чтобы твой рассказ получился страстным, - говорит она.
Я смотрю на нее, громко вздыхая.
- Я не могу писать о похоти. Я дев…
- Ох, - охает она. – Ты все еще девственница.
- Не притворяйся, что ты удивлена.
- Ладно, я не удивлена, - признается Луна. – Но все в порядке. Нужно всего лишь написать о похоти, да? Ты можешь это сделать. Ты ведь ходила на свидания и дурачилась с парнями?
Я смотрю на нее.
- О-ох, - снова вздыхает она.
Отлично. Теперь я полностью унижена.
- Ну, ладно. Ты ни с кем не дурачилась. Но, я имею в виду, ты целовалась с кем-то, или… - видимо, мне даже не нужно отвечать на этот вопрос, потому что она останавливается, скрещивая ноги и наклоняясь вперед. – Даже не целовалась? Никогда??
Мое лицо краснеет.
- Пожалуйста, не говори никому.
- Боже мой. Конечно, я никому не скажу, - говорит она. – Это же личное. Но ты никогда не целовалась? Ты великолепна.
Я не знаю, что сказать ей в ответ, особенно о том, что я великолепна. Я слишком смущена для того, чтобы что-либо сказать.
- Ну, ладно, это не так уж и плохо, - она пожимает плечами, словно каждый день слышит, как старые девы признаются, что никогда не целовались. – Это ведь должен быть не автобиографический рассказ, верно? Это вымысел. Ты можешь просто выдумать что-нибудь.