- Расслабься, девочка. Я просто шучу. Профессор Райан очень даже горячий для парня постарше. И, судя по твоему лицу, полагаю, что твой жених не настолько горяч?
- Он определенно не мой жених.
- Просто не могу поверить, что родители на самом деле женят своих детей в наше время и в таком возрасте, - порицает Луна. – Это безумие.
- Теперь я действительно смущена.
- О, я не хотела, чтобы ты так себя чувствовала, - быстро говорит Луна. – Для меня просто безумие, что твой отец это контролирует. Очевидно, тебе не нужен жених.
- Да, это не шутки, - соглашаюсь я.
- А вообще, если честно, твоя жизнь – это очень интересно, - продолжает она. – Словно роман.
- Быть запертой от всего мира, как Рапунцель в башне, не совсем интересно.
- Да нет же, - протестует Луна. Аутсайдеру, вроде меня, это действительно интересно. Тебе следует написать об этом. Вот о чем ты должна написать!
На секунду, я задумываюсь. Профессор Райан сказал, что мы можем описать грех в метафорической форме. Не обязательно буквально. Похоть может быть связана со многими вещами, которые не связаны с сексом, вроде, как мое желание выбраться из тюрьмы моего родного города и моей семьи.
Но это кажется слишком интимной темой, чтобы позволить профессору Райану прочесть это, даже если он может в точности понимать, о чем я говорю, так как он знает Саус Холлоу и моего отца. Тем более что он прошел обе эти тюрьмы. Он понимает, как они могут душить – по крайней мере, я думаю, что он понимал это.
Именно поэтому это ощущается как что-то слишком личное, чтобы писать об этом.
- Нет, я не могу, - шепчу я.
- Ну, хорошо. Похоть, - продолжает Луна. – По крайней мере, ты чувствовала к кому-нибудь влечение, да?
Влечение. К профессору Райану.
Это даже не влечение.
То, что я чувствую к нему – это похоть в чистом виде.
Он потребовал больше огня и страсти от моего сочинения, а я притворилась, будто у меня большой опыт, хотя это совсем не так.
Я должна преподать ему урок за дачу мне такого греха. Если он хочет больше огня и страсти, я дам ему их столько, что он не будет знать, что ему с этим делать. Если он думает, что мне будет неудобно писать о страсти, я должна дать ему что-то настолько пошлое, чтобы ему самому стало неудобно.
Я могу это сделать, говорю себе.
Сделаю.
Итак, я никогда прежде не писала о сексе, поцелуях или о том, как персонажи держаться за руки. Ну и что?
Я могу сделать это, решаюсь я.
- Что за взгляд? – спрашивает Луна.
- Ничего, - отвечаю я автоматически.
- О, ну да. Это что-то, - говорит она, смеясь.
- У меня просто есть идея.
Страшно неправильная, страшно испорченная, страшно греховная идея.