– Васька… – простонал Стёпа, как будто ему только что прострелили колено. – Ну твою ж мать…
– Прости, – стыдливо потупил взгляд Хоттабыч, повиснув в исполинских, в сравнении с ним, лапах зеленокожих безвольной куклой. – Себя не успел…
Один из тащивших старика орков отпустил руку Василия и приблизился к вождю, боязливо протянув винтовку, что держал в другой руке. Его страх перед Рылграгом можно было понять: то, что он собирался сообщить вождю, ему не понравится.
– Там, – начал, оставив в руке Рылграга винтовку и отойдя на шаг, орк. – Трупы. Толстая женщина, какие-то старики и старухи. Этот, – кивнул воин на поникшего Хоттабыча. – Их всех из той пукалки застрелил. Когда мы ворвались, хотел застрелить и себя. Но оружие заклинило.
Лицо Рылграга почернело. Он стиснул кулак, в котором держал никчёмную палку, называемую по недомыслию оружием – винтовка с хрустом сломалась пополам.
– Хюманы… – раздражённо процедил вождь, отбрасывая в сторону кусок «палки». – Всё время удивляете. Казалось бы, глупые и никчёмные твари, в которых дунь – сломаетесь пополам. Но у вас всё время откуда-то появляется несвойственная вашему роду доблесть…
Рылграг приблизился к Хоттабычу, которому не давал упасть держащий его орк, и присел на корточки, приподняв пальцем за подбородок голову старика так, чтобы смотреть ему в глаза.
– Хюман на лошади, – пробасил вождь, начиная терять терпение. – Мы знаем, что он прибыл сюда. Он здесь? Наверняка, нет… Тогда куда он направился?!
Но вместо того чтобы ответить ему, Василий поднял взгляд на Степана, с видом, будто никого другого здесь нет. И проговорил присущим ему в тяжелых ситуациях стальным, не терпящим препирательств, голосом:
– Они нас будут пытать, Стёп. Я старый, долго не протяну. А ты крепкий. Терпи, понял меня? Дай детишкам форы…
Хоттабыч с облегчением дождался полного решимости Стёпиного кивка и затих. А Рылграг, поняв, что большего от этих двух не добиться, тяжело вздохнув, поднялся, давая своим указания. И посмотрел вверх, на вовсю палящее солнце.
Этот день покажется хюманам особенно жарким.
* * *
Почему-то казалось, что ноги утопают в земле. Как будто почва старается откусить тебе ногу, настойчиво цапая ботинки острыми клыками. Бежать было тяжело. Но переставать бежать – нельзя. Перейдём на шаг, и рухнем от усталости. Нужно пробежать как можно дальше. Только когда отрыв будет достаточным, чтобы не ощущать проникающего в самую душу холодного страха, только тогда я позволю себе и остальным отдых.
Мы бежали всю ночь и до самого утра, лишь иногда переходя на лёгкую трусцу, чтобы прийти в чувства. Немалую проблему доставляло то, что здешние места были не то что не пригодны для путешествия – они просто-напросто непроходимы! Земля здесь бугрилась непрекращающимися волнами, то и дело подбрасывая под ноги кривые куски корней или будто специально подброшенные камни. Не сказать, чтобы и до Разлома здешние леса и тропинки славились облагораживанием, а уж после, когда миры Кода наслоились на Земную реальность…