Однако проснулась только следующим утром. Голодная, как элайская волчица и такая же злая. Голод удалось утолить, а вот злость нет. Я выходила из своей комнаты прямая, как струна. В руках держала ридикюль с самым необходимым. Остальные вещи, да и приданное тоже заботливая нянюшка велела сложить в экипаж и крытую повозку.
Провожать вышли только слуги. Отец отбыл восвояси еще вчера, не посчитав нужным проститься с дочерью. Я не была уверена, что увижу его даже на свадьбе. Виола так и оставалась под замком. Везти меня в замок было велено поверенному, худощавому длинноногому язвительному старику Фреду Авино, ставившему интересы хозяина превыше всего. Сопровождала в пути миссис Кранес, чопорная степенная дама, преподававшая у нас с сестрой этикет.
— Что ж, нянюшка, пора.
Крепко обняла причитавшую женщину, а потом поторопилась спуститься с крыльца. Остановилась возле самого экипажа. В груди заныло, на глаза набежали слезы. Я едва не расплакалась, но сумела успокоиться. Позволила себе лишь малость, взглянуть на окно, ведущее в комнату сестры. Виола глядела сквозь стекло бледная и осунувшаяся, такой ее и запомнила. Помахала рукой, прощаясь, и с тяжелым сердцем ступила на подножку.
— Мистер Авино, поедемте ж, — проговорила глухо. — Нужно добраться до Твердыни как можно скорее.
Поверенный свистнул кучеру, и экипаж тронулся. А я судорожно сжала кулачки. Еще немного, и Черные дубравы окажутся позади, а передо мной откроется путь в новую жизнь. Неизвестную, оттого и пугающую.
Айя Майлини
Первое время окна оставались занавешенными, в экипаже царил полумрак. Я все никак не могла раздвинуть шторы, не хотела расстраиваться еще больше. Лишь когда мистер Авино со вздохом заметил, что владения отца закончились, сумела перебороть себя.
Дорога шла между лесом и полем. Пока что было по-утреннему прохладно, но день обещал стать жарким. А значит, спустя еще час-полтора я начну изнывать от духоты и проклинать все на свете. Особенно отца и жениха.
Жених.
Задумалась, а что, собственно, я о нем знаю?
Даже живя в провинции, мы с сестрой были в курсе последних новостей из столицы. По отцовскому приказу к нему на стол ежедневно клали свежую газету, дабы вдали от дома он мог удовлетворить потребность в чтении. Через день чтиво оказывалось у нас.
О деяниях Луи было известно мало. Пока что Нарвано-младший держался в тени своего отца. Богат, родовит, красив, надменен — вот и все, что я о нем знала. А еще постоянно задавалась вопросом, какой резон его роду связываться с моей семьей. Да, в некоторых кругах Майлини были известны и имели вес. Прадед, дед, а теперь и отец сколотили немалый капитал, скупая, а после перепродавая в столице дзяньские шкуры и мех. Но этого, к сожалению, было мало, чтобы вот так запросто породниться с Нарвано.