Но затем он вновь сменил ракурс и увидел, как опускается челюсть головного модуля. Через окно кабины он попытался высмотреть в высоких точках ангара стрелков со снайперскими бластерами, но ни одного не обнаружил.
– Дай-ка мне во-он тот мешочек, – сказал он Музе, указывая вправо.
– Жевательный табак? Ты уверен, что сможешь…
– Да.
Она передала ему кисет, и он невольно обратил внимание, как нежна ее светлая кожа. Принимая табак из этих прекрасных ручек, он почти что застыдился своей пагубной страсти.
На экране тем временем ничего не изменилось, трап все еще не выехал. Между посадочной площадкой и дверьми грузового отсека зияла пропасть, до дна ангара было метров четыреста, не меньше. Иницу и Гланиса с этого ракурса Кранит не видел. Солдаты замерли, нацелив бластеры на внешнюю переборку.
Хадрат поднял руку и приказал своим людям опустить оружие.
Тихий шорох заставил Кранита вздрогнуть. Он поспешно удостоверился, что наружный динамик отключен, и только после этого нажал на мигающую кнопку.
– Это закодированный радиоканал, – сказала Муза.
Сперва в динамике лишь шуршало и хрустело, так как сигнал транслировался через множество далеких миров и спутников, а затем раздался голос Ольфура:
– Я знал, что с тобой лучше не связываться, старина.
– Все пошло не по плану.
– Тогда лучше выслушай мой план – он точно даст твоему сто очков вперед.
Главный монитор мигнул, и изображение посадочной площадки пропало. Вместо него появилась ухмыляющаяся физиономия карлика.
Кранит запротестовал:
– А ну-ка исчезни! Я должен видеть, что происходит снаружи.
– Момент, – на Ольфуре больше не было дурацкого рогатого шлема. Приподняв левую руку, он показал вскрытый взрывошейник. – Пока вы там били баклуши, здесь кипела работа. Я снял эту штуковину, и все присутствующие до сих пор живы. Мне пришлось на несколько минут усыпить твою подругу, чтобы она вела себя смирно. Но с ней все в порядке, она вот-вот очнется. Это хорошая новость.
Кранит вскочил и бросил взгляд из окна вниз. Хадрат стоял на краю площадки и смотрел на переборку. Должно быть, там уже появились Иница и Гланис.
– Теперь плохая новость, – сказал Ольфур и перевел дух. – Я погрузил контрабандистку в одну из спасательных капсул. От моей механической руки у нее останется пара синяков.
Кранит опустился обратно в кресло пилота. Мимоходом он отметил, что Муза до сих пор не сказала Ольфуру ни единого слова. Молча сидела на своем месте, выпрямившись и скрестив руки на животе.
– Что ты удумал? – осведомился Кранит.
– Сам понимаешь: из того, что сейчас творится внизу, ничего путного не выйдет. Хадрат Талантис девчонку просто так не отпустит, но это еще полбеды. Куда важнее другое: он знает, кто ты такой.