– Это шахты на парящих утесах, – сказала Шара. – Надеюсь, лампы копателей помогут нам найти путь.
Гланис непрерывно палил по свите из перехватчиков.
– А если на одном из осколков шахты нет? Или человек не зажег свет?
Шара пожала плечами.
– Ты ничего не забыла? – осведомилась Иница.
– Хм?
– Код безопасности.
– Уже введен – при старте.
Иница покосилась на Гланиса, но он был полностью сосредоточен на снующих по монитору тенях. Где-то сзади снова взорвался однопилотник Ордена. Иница слышала, что ведьмы, которые на борту собора поддерживают духовную связь с пилотами, при гибели своих подопечных испытывают страдания, словно их самих сжирает огонь, хотя тела их остаются невредимы.
Кабина вздрогнула, когда Шара зафиксировала шаровой модуль в центре «Кночи». Иница крепче затянула ремень и вцепилась в подлокотники. Гланис дал последний залп.
Шара набрала в грудь воздуху.
– Внимание… поехали!
В следующий миг «Кночи» влетела в ураган обломков планетарного кольца. Фары горели по корпусу-полумесяцу, заливая окрестности белым светом. Так Шаре легче было маневрировать среди парящих утесов, но при этом преследователи отлично видели «Кночи».
– Ты это когда-нибудь уже делала? – спросил Гланис. По его лицу скользили блики.
– Не на космическом корабле.
– Что бы это ни было, надеюсь, оно было не меньше «Кночи».
– Ракетный рюкзак.
Иницу вжало в кресло и швырнуло в сторону. Длинные волосы упали ей на лицо, и она, выпустив подлокотники, торопливо закрутила их в узел на затылке.
В следующий миг «Кночи» завертелась, как пропеллер, лавируя между утесами, грозящими со всех сторон. Даже когда кабина переворачивалась полом кверху, центробежная сила вдавливала экипаж в кресла – но желудок Иницы, казалось, вращался быстрее, чем его хозяйка. Скоро ей сделалось совсем нехорошо.
Что там с Кранитом? – вертелось у нее на языке, но она боялась, что если откроет рот, ее непременно стошнит. Поэтому, стиснув губы и зубы, она заставила себя смотреть прямо вперед, не закрывая глаз: с закрытыми глазами становилось еще хуже.
– Они отстают! – судя по голосу Гланиса, он предпочел бы вступить в бой с превосходящими силами противника, чем проболтаться в Кольце еще пару минут.
– Пока нет.
Почему Иницу не оставляло чувство, будто Шара втайне получает удовольствие от происходящего? Контрабандистка уже примирилась со своей неизбежной гибелью. Ей-то, наверное, все равно – умереть сегодня, врезавшись в скалу, или послезавтра, когда взорвется ошейник. Иница видела по лицу Гланиса, что он думает о том же.
Она не могла понять, видно ей на сто или на тысячу метров вокруг: скалы проносились мимо слишком быстро, каждая – не больше баркаса, но их было столько, что окружающая действительность превратилась в калейдоскоп светлых клякс на глубоком черном фоне.