– Он действительно в это верит? – она инстинктивно понизила голос до шепота, словно Хадрат мог ее услышать.
– Если нет, – сказал Кранит, – значит, ему почему-то важно, чтобы верили все остальные.
– Как бы мне ни хотелось проучить вас, мразей, в назидание другим, я даю вам последний шанс. Отпустите баронессу сейчас же, целой и невредимой, не выдвигая никаких условий! Если вы немедленно подчинитесь, то облегчите свою участь.
– Облегчите! – повторил Гланис.
Кранит согласился:
– Лучше б нас распяли там, снаружи.
Иница встала.
– Я иду к нему.
– Ни в коем случае! – Гланис подскочил к ней.
– Они начнут штурмовать корабль и убьют вас. А меня в любом случае отправят к Сетембре. Для Хадрата, как и для отца, я всего-навсего пешка… Этот ублюдок много лет мечтает отправить на тот свет собственного брата. Какое ему дело до племянницы, которую он даже… – она запнулась, пораженная внезапной мыслью. – О черт… он знает!
Гланис прикрыл глаза и кивнул.
– Не исключено.
– Знает что? – осведомился Кранит.
Никто ему не ответил.
– Эй! – оружейник вскочил и развернулся к ним. – О чем речь?
– Это только предположение, – ответила Иница и заставила себя посмотреть ему в глаза.
– Ты скажи, а я сам разберусь! Я сижу с вами в этой колымаге и должен знать, что за чертовщина тут творится.
Гланис заслонил Иницу.
– Ты здесь по собственной воле, забыл? Никто не просил тебя проникать на борт баркаса и похищать Иницу. Строго говоря, Хадрат даже прав.
В глазах Кранита полыхнул гнев.
– Пару минут назад все были согласны, что я спас вам жизнь. Тебе так точно. Да и Инице лучше умереть, чем попасть на Тиаманду, можешь мне поверить.
Гланис, похоже, придерживался иного мнения, и Иница хотела успокаивающе погладить его по плечу – но тут в кабине опять загремел голос Хадрата.
– Экипаж «Кночи»! Вы поняли, что я сказал?
Иница протиснулась между мужчинами к приборной панели.
– Есть здесь что-то вроде громкой связи?
– Должно быть, – сказал Кранит, не спуская глаз с Гланиса. – В старые добрые времена тут наверняка имелся какой-нибудь матюгальник, по которому рабочим космопорта сообщали, что они могут подняться на борт и получить заработанные потом и кровью денежки.
– Я не позволю… – начал Гланис, но звуки из шахты заставили его замолчать. К ним поднималась Муза – только она предпочла воспользоваться не лестницей, а штангой. Казалось, ей не составляло ни малейшего труда цепляться за гладкий металл. Когда она показалась в кабине, она не выглядела ни запыхавшейся, ни уставшей. Стремительным движением она откинула с лица рыжие волосы.
– Ольфур может нам помочь, – сказала она.