– Откуда? – развел руками темноволосый Мастер. – Мне господин Зеркальник визитов никогда не наносил, все, чем мы с ним успели обменяться из любезностей, так это заклинаниями при личной встрече. Даже не поговорили! – Мужчина потер висок, на миг скривившись, и нехотя закончил: – Сразу как-то… по морде друг другу. Не знаю, как он, а я еще несколько дней отлеживался.
– Короче, надо искать нашего красавца, – вздохнул Лельер. – Он же не может спокойно сидеть! Шило в одном месте, и Зеру требуется активная деятельность и глобальные планы.
– Но не стоит только на нем зацикливаться, – возразил Айлар. – И вообще, насколько я понял, новый проект Гудвина, согласованный с Владыками остальных секторов, направлен как раз на решение проблемы с появлением неуловимых господ, которые умудряются портить всем жизнь в поистине поразительных и даже вызывающих восхищение масштабах.
– Верно, – кивнул Лель и поднял голову к серебристой красавице луне, которая на миг отразилась в небесных глазах феникса, высеребрила белые пряди волос, а кожу сделала поистине алебастровой. В такой же светлой одежде, перчатках и сапогах мужчина казался статуей. И да, не особо красивой такой. Черты лица слишком резкие и даже какие-то птичьи. Хищные. Высокий, худощавый и гибкий. Опасный. Именно поэтому Мастер Хин все еще иногда пользовался обликом шута Леля. У него с женщинами проблем не было в принципе, но так как интимная жизнь имела весьма большое значение, то приходилось выкручиваться. Нет, стоило бы Хину намекнуть, в его распоряжении было бы немало девиц… но это же такие проблемы потом! Поэтому на «охоту» выходил шут, который, кстати, не был совсем уж иллюзией. Скорее, копией самого Мастера, каким он был до того, как попался Серебряной Госпоже, до того, как… умер в первый раз. Фениксы возрождаются немного иными, чем умирали. Тело подстраивается под состояние души.
– …Значит, так и будет, – ворвался в думы залюбовавшегося луной Пытки голос его коллеги. – Хин! Ты меня вообще слушаешь?!
– Прости, – качнул головой блондин. – Да, ты прав. Такая структура позволит нам свести к минимуму самородков вроде Зеркальника.
– Скорее уж самовыродков, – буркнул брюнет, который, видать, так и не простил, что эта так и неизвестная сволочь мало того что удрала не только от него, но и от всей команды Хранителей, так еще и на прощание так по башке заехала, что потом неделю даже думать больно было! Наверное, Смерти стало бы немного легче, если бы он знал, что самой «сволочи» тогда не меньше досталось. Но боевые раны Зеркальника скрашивало осознание собственной замечательности. «Я ускользнул от восьми Хранителей стихий, и все еще живой! Да и на прощание Хранителя вырубил! Красота!» Впрочем, неуловимый тип, который шастал по зазеркалью, как по бульвару, был загадкой не только для всех структур, которые уже лет пять развлекались сами и развлекали свою «жертву» тем, что пытались его поймать.