Прищурившись, я смотрю, как она становится неприличной. Её клитор выглядит так
аппетитно; я хочу пососать его, но эта чёртова решётчатая панель мешает. Боже, она
дразнится. Она потираетгрудь. Мы скоро достигнем эпической кульминации, и я не
думаю, что хочу останавливать это.
Она стонет, и её глаза закатываются. Моё дыхание быстрое, я смотрю, как она
кончает, её тело трясётся от сильных потрясений. И это так сексуально, что я кончил.
– Блядь, – прошипел я сквозь зубы, достигая разрядки.
Мой член стреляет по дереву, покрывая исповедальню спермой. Я неистово
ударяю по своему члену, чтобы высвободить каждую каплю, разбрызгав её повсюду. К
тому времени, когда я закончил, совершенно запыхавшись, вся исповедальня в моей
сперме, и Лаура усмехается месту преступления, которое я оставил, как долбанная
лисица.
Она уже поправила трусики и застегнула рубашку, как будто ничего не случилось. –
Впечатляет,– пробормотала она, тяжело дыша, и я задаюсь вопросом, она имеет в виду
мой размер или то, как сильно я кончил. В любом случае, я счастлив.
Она достаёт из кармана несколько салфеток. –Вот, – она протягивает их через
решётку и с измученным видом на моём лице, я принимаю их. – Думаю, тебе они могут
понадобиться.
–Ты подумала обо всём, – пробормотал я, тяжело дыша, пока вытирал сперму, а
затем попытался убраться в исповедальне. Простите за каламбур.
–Я всегда готова, – размышляет она, снова подмигивая.
– Что насчёт твоей исповеди? – спрашиваю я.
–Ты знаешь, что мы пришли сюда не для этого.
Когда она встаёт, я спрашиваю.– Почему?
Она пожимает плечами. – Потому что я видела, как ты боролся…, и я знаю, что тебе
это нужно.
– Так это всё было ложью? – нахмурился я.
– Нет… – улыбается она. – Но каждый нуждается в ком–то иногда…
– Мне не нужна жалость, – отвечаю я.
Она поднимает брови и качает головой. – Это не так, – потом она открывает
занавески.
– Так ты этого хотела? – спрашиваю я, прежде чем она уйдёт.
Она не отвечает. Всё, что она делает, это улыбается и закрывает занавески,
оставляя меня здесь с моим членом. Я полностью уничтожен одной девушкой и её
пальцами.
Из последних сил я крещусь. – Иисус Христос, я прошу твоего прощения… потому
что, Боже, эта женщина заставит меня совершить больше грехов, чем я когда–либо
совершал.
Глава 9
Я в майкеи сижу на скамейке в парке, наслаждаясь ветром. Впервые за долгое
время, я совершенно трезв, и это чертовски… странно.
Как будто я могу видеть мир другими глазами. И я ещё не уверен, нравится ли мне
это.
Тем не менее, это то, чем я могу гордиться. Я, возможно, дерьмовый проповедник,