Наверное, все-таки летучие мыши. Подумала бы на суетливых магических светляков, прыгающих следом за нами под потолком, но в той части пещеры, как и положено такому таинственному месту, было темно.
— Иванна! — за мной вернулся Харди, бросил обеспокоенный взгляд в ту сторону, где мне кто-то привиделся и повел за собой, уже не отпускал мою руку.
Наконец-то мы вышли на свет, и ни один мой каблук не погиб храброй смертью. Плато здесь практически не было, так — пятачок в два шага, только чтобы прыгать вниз было удобно, поэтому я почти слилась телом с Харди, потеснив свой чемодан. Зато здесь было свежо. Да-а, два выхода — это удобно.
— Их больше, чем два. Я не могу полагаться на случай, — прокомментировал мои мысли Аодх, и тут же поторопил: — Ну что, пока?
Я не смотрела вниз, но голова слегка закружилась: то ли от высоты, то ли от нормального воздуха.
— До встречи, — не далеко отошла от любезности мужа Доди.
Пока я боролась с дыханием и страхом, Харди уже успел обернуться в звериную сущность. Зависнув в воздухе, он выпрямил крыло, поджидая, когда я по нему взберусь на чешуйчатую спину.
— Пока, — я махнула рукой и взобралась на дракона.
Мы уже отлетали, когда вслед прозвучало напутствие колдуна:
— И ведите себя прилично! Вам нельзя пока, слышите? Никакой близости! Иначе вас снова окатит холодным душем! Я прослежу…
От услышанного я чуть не выпустила коврик, а Харди, хоть ничего и не понял, видимо, сильно удивился злобным причитаниям брата, потому что забыл махать крыльями, в результате чего мы стремительно полетели вниз. Уфф! Выровнялись, полетели дальше, и я отделалась легким испугом.
Взглянув пару раз на бездну под нами, расстелила коврик, и, придерживая его одной рукой, закрыла глаза и пригнулась к чешуйчатой спине. Через несколько минут поняла, что надеть юбку-клеш было не лучшим решением, потому что сзади слегка поддувало, но так как зрителей не наблюдалось, паниковать было глупо.
К тому же, для паники имелись иные, более веские поводы. Другой мир, полный сказочных существ, исчезнувший маг, от которого зависело мое возвращение домой, намек на мое родство с загадочным существом, нечисть, захотевшая с чего-то меня увидеть, красивый мужчина, избегающий близости, прощальные слова Аодха, недвусмысленно подводящие к мысли, что в этом плане поведение Харди вряд ли изменится.
Тогда зачем я здесь? Платонической любви мне хотелось в тринадцать лет, а сейчас я не верила в любовь вообще, и желания мои были менее эфемерны.
Нам с Харди определенно надо прояснить этот вопрос, но как?
Он не понимал меня, я знала всего несколько слов на его языке, а язык тела нам был доступен не в полном объеме.