— Я так понимаю: мы берем?
— Правильно понимаешь.
Я подхватила свои туфли, прошлась в тапочках по пещере и поняла, что пойду в них.
— Хе-хе, — усмехнулся довольный ремесленник, — так и знал, что кожа бегеморта именно то, что надо.
— Кожа бегемота?! — поразилась я.
— Впрочем, такими удобными, помимо моего мастерства, их делает еще пух свиньии.
— Пух свиньи?!
— Это не те животные, что у вас, — смеясь, успокоил Харди.
— Рада слышать.
— А что, у вас есть животные с такими же названиями? — заинтересовался Арсур.
— Нет, с похожими, — ответ Харди, судя по утратившему интерес взгляду обувщика, избавил меня от неминуемых вопросов: а что это за звери, и делают ли из них обувь.
Зато не избавил самого Харди от моего вопроса:
— А ты откуда знаешь?
— Не только Арсур готовился к твоему визиту.
— И?
— Читал, смотрел, вспоминал, — перечислил он.
— О живности в моем мире?
— Не только.
— Что, и про телевизор знаешь?
— А что тебя удивляет?
— Ну-у-у, как-то я не видела у вас чудес техники.
— Чудес? Телевизор — чудо? — Харди усмехнулся. — Иванна, ты говоришь так просто потому, что в своем мире настоящих чудес не видела.
— А что берете еще? — встрял в беседу Арсур.
— Мы только за тапочками прилетели, — ответила я.
— И судя по всему, снимать их ты не планируешь?
— В них удобно.
— Это да, — выпятил подбородок Арсур. — Но летать в тапочках неудобно — они могут с ноги соскользнуть.
— Значит, переобуюсь, — я вздохнула.
— Правильно! — подскочил ко мне Арсур. — Только не в свои туфли, а вот, смотри, стоят, и как будто тебя и ждали!
Мне тут же показали туфельки без каблуков, самые обычные на вид, даже простоватые, но так я считала, пока нога не скользнула внутрь. А потом… Такое удобство, что снимать не хотелось!
— Берем, — заметив мою реакцию, постановил Харди.
— А… — начал Арсур.
— Пока обуви хватит, — взглянув на меня, чтобы сверить мнения, сказал мужчина, заплатил за покупки красным камешком, и мы расстались с хозяином пещеры с обоюдным удовольствием от встречи.
Дочь Арсура я больше не видела, даже мельком, и мое хорошее настроение ничего не испортило. На улице встретил входящий в свои права день, не по-осеннему теплое солнце и быстрый поцелуй Харди.
— Летим за горшком? — предложил он.
— А горшок тоже мне носить? — пропыхтел коврик.
— Нет, — успокоила его, — горшок понесу я.
— А кто понесет меня? — Коврик покосился на Харди, прекрасно понимая, что другой альтернативы нет и выдал совет: — Тебе бы когти немного подточить, а?
— Перебьешься.
— Но ты бы сразу привлекательней стал, я тебе говорю!
— Не порть дракона! — заступилась я, и коврик вынужденно умолк, позволив Харди взять себя в лапу, когда тот обернулся в звериную сущность. Во второй лапе дракон удерживал мои покупки.