Значит, Яворского не обманули, продав ему фальшивку, и кристалл подменили после экспертизы. Или прямо из лаборатории, или сразу после возвращения его к владельцу.
О подлинности кристалла знали Чистяков, Молодцов и Яворский. Кто еще?
Бладхаунд тряхнул головой и переключился на Кривцова.
На что живет — непонятно. Информации о том, что он где-то работает — нет. Счет в Национальном банке сохранился с институтских времен и не пополнялся с тех же пор. Больше Кривцов нигде не значился.
Может, работает неофициально, за черную зарплату. Может, проедает деньги от продажи институтского оборудования.
А может, занимается подделкой нейрокристаллов.
«Надо будет последить за ним. Может всплыть масса интересного».
Список контактов Кривцова не впечатлял. Проверка его заняла меньше четверти часа, но результаты обескураживали.
За последние две недели Вениамину Кривцову звонили всего три человека.
Жанна Ивлева, сотрудница института мозга. Профессор Молодцов. И жена его, Бладхаунда, заказчика — Ольга Яворская.
После разговора с Бладхаундом Кривцов чувствовал возбуждение. Он не мог понять, что было нужно этому человеку с именем и нюхом собаки. И почему он, Кривцов, так много сказал ему.
Когда Бладхаунд позвонил и попросил о встрече, Кривцов сначала отказался — подумал, что тот от Бражникова и будет снова уговаривать его поставить свои умения на поток. Но Бладхаунд обосновал свой интерес совершенно иначе, и Кривцов подумал, что, может, он хочет предложить сотрудничество. Но ищейка и не заикнулся об этом.
Кривцов не мог отделаться от мыслей о Бладхаунде. Собак он недолюбливал с детства — их внимание всегда было слишком навязчиво и утомительно. Впрочем, ничего собачьего в этом человеке он не заметил. Пристальный взгляд, неприметная внешность. Скупые движения, сдержанная мимика. А еще — Кривцов не смог увидеть его нейрокристалл. Это больше всего нервировало Кривцова. Он почувствовал себя слепым.
«Слепой видит больше, чем смотрящий в другую сторону», — сказал голос.
— Уймись, — раздраженно отозвался Кривцов.
Бладхаунд уже ушел, а он продолжал сидеть за столиком, выкуривая сигарету за сигаретой и смакуя горячий кофе. Расслабиться не получалось.
Домой не хотелось. Дома не было никого, кроме Андрея, который стал слишком много себе позволять. Вчера он долго расспрашивал про Жанну. Кривцов не хотел отвечать. Андрей настаивал, и Кривцов снова разозлился.
Проблему нужно было решать, причем в самом скором времени. Иначе кипящая в Андрее злость на весь мир выйдет из берегов.
Впрочем, дома был хотя бы Андрей.