Я рвался защищать, спасать, если нужно драться. А в голове вертелось:
«Слышу голос, и спешу на зов скорее. По дороге, на которой нет следа! Что за чушь? А впрочем где-то я это уже слышал».
На секунду остановившись, чтобы проверить направление, я вновь отчетливо услышал женский крик, причем уже гораздо ближе.
И каково же было мое изумление, нет, обалдение, когда я словно мамонт, топоча и ломая ветви, вывалившись на такую же, что и моя полянку, едва не нос к носу столкнулся со стоящей под гигантским нектариновым деревом, абсолютно обнаженной девушкой. Причем, эта девушка держала в обеих руках перед собою здоровенный такой, с небольшой арбуз плод нектарина, и растерянно улыбалась.
В тот миг мне показалось, что я попал не туда, и что где-то совсем рядом, кому то по-прежнему угрожает опасность. Но стоящая в двух шагах от меня бесстыдница, увидев как я верчу головой в поисках пострадавшего, тихо сказала:
— Это я звала! — и добавила совсем уж шепотом: — Помоги мне пожалуйста.
Вот тут я все и понял: «Во дурень! Скорее всего она давно за тобой наблюдает. Но впрочем, какое мне до этого дело. У них тут свои прятки-салочки. Насмотрелся. Не мне их воспитывать. Может ей действительно нужно».
Шагнув к ней, я взял из маленьких ладошек синий с прожилками нектарин и спросил:
— Чем могу служить сударыня?
Эта моя бесцеремонность смутила ее, но совсем ненадолго. Взмахнув длиннющими ресницами, она заглянув мне в глаза, так же шепотом попросила:
— Съешь его со мной. Пожалуйста!
Нужно сказать, что к тому времени я уже основательно убедился; здесь в доме все девушки, каждая по-своему уникум. Все как на подбор стройные, ясноглазые, открыто улыбающиеся и очень-очень привлекательные. Но этот, с позволения сказать «экземпляр», был выше всех похвал. На меня в тихом ожидании смотрела настоящая очаровашка. Большие, ярко голубые глаза, длинные ресницы, нежные черты лица, маленький вздернутый носик, алые, слегка приоткрытые губки, светлая кожа и длинные, гораздо ниже пояса русые волосы. А фигурка! — «М-м-м…» Наверное самый черствый и прожженный женоненавистник не устоял бы глядя на эту прелесть. Ну а уж меня обвинить в грехе так называемой нетрадиционной ориентации всегда было большим риском для жизни. Терпеть не могу всякие однополые извращения.
Так вот, пока я бесстыдно разглядывал стоящую свободно, открыто и естественно нимфу, (кстати, я сразу сообразил что это именно одна из сторонниц свободных отношений с мужчинами), А мой организм, не знавший любви со дня рождения в доме, начал понемногу закипать, как гром среди ясного неба, раздался душераздирающий, мерзкий зуммер экстренного вызова.