— Вкусно, — проворковала, склонив голову к плечу, и наградой мне был полыхнувший в глазах Саши огонь, и хищно затрепетавшие ноздри.
— Хулиганка, — низким голосом протянул он, обмакивая оладушек в мед.
И в следующий момент мазнул им по вызывающе торчавшей вершинке, оставив янтарное лакомство, и только тогда поднес к моим губам. Пришлось откусить, а Саша тем временем наклонился и обхватил горячим ртом твердую горошину, мягко собрав языком мед. Хорошо, я прожевала, иначе бы подавилась непременно, а так, лишь судорожно вздохнула, выгнувшись навстречу и прикрыв глаза. Кажется, я уже наелась…
— Продолжим? — вкрадчиво поинтересовался Саша, подняв голову и многообещающе улыбнувшись.
И, по-моему, он имел в виду совсем не завтрак, потому что в его руках оказалась розетка с малиновым вареньем, и мужчина окунул туда палец, обрисовал ареолы. А потом на месте пальца оказались снова губы и язык. Я охнула, запрокинув голову и зажмурившись до разноцветных кругов, а Саша не отстранился, пока не собрал варенье без остатка, раздразнив ставшие слишком чувствительными вершинки до болезненного покалывания. По телу гуляли волны дрожи, кровь загустела, и сама стала похожа на мед, горячий, хмельной, круживший голову. Ладонь Саши скользнула по моему бедру до колена и подхватила ногу, поставив на стул, и я наивно понадеялась, что игры закончились. Внутри все затрепетало от предвкушения, мышцы сжались, жаждая скорее ощутить твердую плоть, только вот, Саша, похоже, решил совсем свести меня с ума. Потому что испачканный в варенье палец приблизился к нежным складкам, и без того уже увлажненным, и я тихо зашипела, ощутив деликатное прикосновение.
— Ой, прости, испачкал, — мурлыкнул Саша и демонстративно облизнулся, а пальцы мягко проникли в упругую глубину и тут же исчезли к моему разочарованию.
Я порадовалась, что сижу, потому что даже при одной только мысли, что будет дальше, тело превратилось в податливый воск, а по венам пронесся огненный шквал желания. Мне пришлось опереться руками о стол и чуть откинуться, ладони Саши скользнули по бедрам, разводя их шире, и я послушно придвинулась к самому краю стола. В ушах шумело и тоненько звенело от напряжения, перед глазами все плыло, а Саша не торопился, испытывал мое терпение, раздвигая пальцами мягкую плоть и снова любуясь. Эмоции взметнулись огненным фонтаном, окатив обжигающими искрами, я задохнулась от острых, пряных ощущений, вдруг словив могучую волну возбуждения и едва не захлебнувшись. Мне нравилось, что Саша смотрел и видел, как я его хочу, черт, и это какой-то замкнутый, волшебно-порочный круг. Мгновения тянулись, и я уже готова была умолять, когда наконец мой мужчина погрузил большой палец во влажное лоно, провел с нажимом по пылавшему бугорку, заставив меня тихо вскрикнуть.