Я не была зла, не говорила громко и не использовала экспрессивной окраски. Мой голос был тих и спокоен, но казалось, что я наношу удары, потому как темный вздрагивал от каждого моего слова.
— У меня нет желания вас оскорбить или причинить боль. Но я не представляю, что должна делать. Как мне поступить в этой ситуации? — Я продолжала смотреть на мужчину, при этом не чувствуя ничего. Странно, но мне казалось, что в такие моменты женщина должна как минимум испытывать ликование. Ведь она жизненно необходима двум мужчинам, причем влиятельным, родовитым, богатым. Мое сердце должно трепетать от мысли, что леди Анита Гранж высоко ценится как невеста. А мне было все равно. Ни радости, ни горечи, будто обречённость поселилась в сердце и никак не желала уступать облюбованное место. — Полагаю, просто моего согласия вам будет мало, я должна вас полюбить, верно?
Лорд Дэймон сглотнул и впился взглядом в мое лицо. Он словно что-то искал, но не находил.
— Не отталкивайте меня, — тихая просьба, почти мольба. — Просто не отталкивайте меня. Дайте мне шанс исправить свою ошибку.
— Вы вольны делать все, что вам вздумается. Это ваша территория, а я — все еще ваш дар. Да и благословение родителей вы уже получили, я не вправе отталкивать вас.
Я действительно так и думала. Факты упрямая вещь, с ними сложно спорить. А другого статуса Владыка мне не давал. Я, как и Олив, продолжала оставаться даром от Арсеи. Не леди, не невеста — дар.
Да, он назвал меня своей гостьей, но по сути, не отказался от того, что я его дар. Гостей не заставляют находиться подле, гости вольны в своих желаниях. Я же и во дворце всегда должна была спрашивать разрешения, а в поместье новой семьи, вообще стала пленницей.
Ты, главное, рисуй, Анита. Остальное не важно.
Мне даже обижаться не хотелось. Чего я ждала? Я ведь знала, что еду как бесправный человек, которому оказали милость, приблизив к Владыке. А я решила, что могу чего-то требовать и хотеть? Мои родные вместе, их ждет новая жизнь, у брата есть перспективы, матушка больше не станет плакать….
А люди, о которых мы всегда заботились, наконец, смогут воспрянуть от гнета и зажить прекрасным светлым будущим. Разве замужество большая цена? А любовь…бывает лишь в книжках!
— Если вам больше нечего сказать, то я прошу оставить меня одну. Я бы хотела вернуться к рисункам.
Не говоря ни слова, мужчина поднялся и прошел к двери. Я смотрела ему вслед и не видела ничего из-за слез. Так странно, я и не заметила, как начала плакать! Глупая, разве слезы что-то решали в твоей судьбе?
* * *