Мы немного поспорили, все-таки направлений в магии много. При должном желании, можно выучится не только лекарскому искусству, но также и делу артефакторы.
— Анита, постой, — мой сопровождающий тяжело опустился на одну из скамеек сада, — сейчас переведу дух и пойдем дальше.
— А здесь…?
— Нет.
Я присела рядом с ним и чинно дождалась, пока Олив восстановит дыхание.
— Немного еще осталось, — улыбнулся он. — Тут есть чудесное место.
— А когда — то была прекрасная беседка, — вздохнула я.
— Почему была?
— Я…испортила ее туманом темных.
— Жаль, но я вел тебя не к ней.
Олив посидел еще с минуту и решительно поднялся. Я осторожно взяла его под локоть, и мы устремились вглубь сада, где находились раскидистые деревья.
— Не может быть, — я замерла на месте, восхищенно разглядывая скамью-качели.
— Я знал, что ты оценишь. Урджин говорил, что тебе нравится на них кататься.
— Еще бы!
Олив улыбался, глядя на то с каким детским задором я села на скамью и с удовольствием раскачалась. Откуда-то я знала, что пока, Олив не присоединится ко мне.
Так и вышло, он встал сбоку качелей.
— Я пока и сам не во всем разобрался, Анита, но точно знаю, что и ты, и я не случайны здесь.
От того, как он сразу перешел к делу, мороз по коже пошел.
— Сразу скажу, когда я был в беспамятстве, мне снились ты и твоя семья. В бреду я просил спасти вас, но не называл конкретного местоположения вашего укрытия, ни тем более того, что мужчины рода Гранж болеют. Тогда я этого не знал.
Я выставила ногу, останавливая качели.
— Олив, ты…
— Не сделал ничего. Это Владыка, Анита, он не отходил от меня ни на шаг, ухаживал, пока я метался в горячке, слушал мои бессвязные речи. Для меня стало таким же откровением, как и для тебя, что он исполнил неосознанную просьбу Дара. Мало того, на днях приедет лорд Регус с леди Альмирой Гранж. И это не моя просьба, это инициатива Владыки.
Я могла только потрясенно молчать. Не доверять Оливу причин не было, а, следовательно, все так и есть. Но…почему Владыка молчал о том, что сделал для моей семьи? Разве он изначально не планировал дать мне статус волной гостьи, а не рабыни? Зачем был нужен тот маскарад? Может ли быть, что болезнь детей не единственная причина? В чем конкретно он желает использовать меня?
— Не единственная, — прошептал Олив, усаживаясь рядом со мной, — но, молчи, Владыка не знает правды.
— Олив, при всем моем уважении к тебе…
— Я знаю, что ты хочешь сказать, вот только пока я не соберу достаточно доказательств, не хочу, чтобы случилась новая попытка переворота.
— А тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь?