На акцию я пошел без штанов, чтобы не привлекать внимания. Поэтому пистолет засунул под кожаный нагрудник. И сейчас сжимал его вспотевшей ладонью. Всеми силами сдерживая волнение и отгоняя мысли о том, что будет, если засады впереди не окажется. Когда же на крыше дома впереди мигнул огонек факела, я стал дышать спокойнее.
Все получиться! Все получиться! Все получиться!
Огонек мигнул еще раз, затем с крыши спорхнула звездочка и полетела в сторону передового отряда гвардейцев. Следом за ней еще одна. И еще. Я успел только обменяться взглядами со своими людьми и досчитать про себя до пяти, после чего рухнул на землю. Рядом со мной, под непонимающим взглядом колдуна, упали мои люди.
Шагах в пяти-семи от нас, в гуще человеческих тел, рванула первая граната. С секундной задержкой — вторая и третья. Грохот взрыва в узком тоннеле улицы был таким сильным, что я оглох. Кричали или нет, попавшие под взрыв гвардейцы, я не слышал. Наверное, кричали. Половина из них, по крайней мере, лежала на земле неподвижно.
Не тратя времени на подсчет потерь противника и на понукание своих диверсантов, я рванул из-под нагрудника пистолет и дважды выстрелил в мастера Ади. Первая пуля пробила ему колено и заставила лицо исказиться в гримасе боли. Потеряв равновесие он начал падать на землю, когда вторая пуля раздробила его правый локоть.
“Только бы не сдох!” — подумал я. И обрушил рукоять пистолета на бритый затылок мага.
За спиной один за другим раздалось еще два взрыва — “ополченцы” кинули гранаты в тыловое охранение мага.
— Валим! — на родном языке заорал я.
Подскочил Мон, схватил бесчувственного мага под руки. Я взял его за ноги. Двумя крабами мы потащили его в переулок, до которого было шагов десять.
— Предательство! — на ходу орал я. — Это омпатцы! Они впереди! Защищайте мастера! Защищайте мастера!
Не знаю, как гвардейцы оценили ситуацию. Поняли ли они, что у них из-под носа был похищен главный городской маг? Или решили, что это нападавшие каким-то образом ранили его, а трусоватые ополченцы спасают? Черт их знает! Я бы и сам запутался. А такой и был план!
Ночь, грохот взрывов, вопли боли, обвинения союзников. Вероятно, гвардейцы были неплохими воинами. И стоили тех денег, что тратила на их содержание городская казна. Но — в щитовом строю, где рядом твой друг, а впереди — враг. Они ничего не знали о таких подлых методах ведения войны, до которых доросла моя родная цивилизация. И растерялись. А что делают растерянные военные в любое время и в любом мире? Они выполняют приказы! Любого человека, кто возьмет на себя смелость и решимость их отдавать. Ну или хотя бы того, кто укажет направление атаки.