Разговор принимал крутой оборот, но Бинк был к этому готов.
— Если превратишь меня, Хамелеоша взорвет бомбы, — сказал он, чувствуя холодящий азарт противостояния. Такого рода силовые игры были ему не по нраву, но он знал, что до этого не могло не дойти, — И если ты вздумаешь мешать мне…
— Нет, перемирия я не нарушу. Но…
— А ты и не можешь его нарушить. Или я возвращаюсь к Хамелеоше, или она бросит вишенку в мешок с бомбами. Она настолько глупа, что способна лишь слепо выполнять приказы.
— Послушай меня, Бинк. Хранить перемирие меня заставляет данное мною слово, но никак не твои тактические ухищрения. Я мог бы превратить тебя в блоху, а твой облик придать какому-нибудь таракану и отправить его к Хамелеоше. И как только она выпустит из руки вишню…
На лице Бинка отразилась полнейшая растерянность. Злой волшебник действительно может без труда расстроить все его планы. Глупая Хамелеоша начнет что-то понимать, когда будет уже поздно. Да, глупость ближнего — вещь обоюдоострая.
— Я не стану этого делать, — продолжил Трент, — и излагаю тебе такой вариант, только чтобы ты понял, что у меня тоже есть представления о морали. Цель никогда не оправдывает средств. Мне кажется, что ты позволил себе на какое-то время забыть об этом, но очень скоро ты поймешь свою ошибку и исправишь ее. Я не могу позволить тебе бессмысленно уничтожить такое замечательное и исторически ценное сооружение.
Бинку уже стало стыдно. Неужели он позволит убедить себя, что избранный им курс ошибочен?
— Ты, разумеется, понимаешь, — убежденно проговорил волшебник, — что, если ты это сделаешь, вся округа обрушит на тебя свой гнев. Из замка ты выйдешь, но далеко тебе не уйти. Ты погибнешь страшной смертью. И Хамелеоша тоже.
И Хамелеоша… Подумать страшно. Такую красивую девушку пожирает древопутана, рвут на части зомби…
— Придется рискнуть, — мрачно заявил Бинк, хотя прекрасно понимал, что волшебник прав. Достаточно вспомнить, как их загнали в этот замок. От свирепого леса никуда не деться, — Но может, ты сумеешь убедить замок отпустить нас, чтобы избежать всех этих ужасов?
— А ты упорный!
— Какой есть.
— Хотя бы дослушай меня до конца; если я не смогу убедить тебя, то будь что будет, хотя мне страшно даже подумать об этом.
— Только покороче! — отрезал Бинк, удивляясь собственной наглости. Но что делать, когда иного выхода нет? Если Трент приблизится к нему на шесть локтей, придется бежать, чтобы алой волшебник не превратил его. Может, и удастся оторваться от соперника. Нов любом случае долго тянуть нельзя — Хамелеоша может устать от ожидания и сотворить какую-нибудь глупость.