— Не могу, — пробормотал Трент, — Когда он подойдет на шесть локтей, от нас одно жаркое останется. Огнемет у него бьет шагов на двадцать.
— Не много же от тебя проку, — буркнула Хамелеоша.
— Преврати меня! — вдруг осенило Бинка.
— Отлично придумано.
И Бинк стал сфинксом. Сохранил собственную голову, но приобрел тело быка, крылья орла и ноги льва. И вырос неимоверно, горой возвышаясь даже над драконом.
— А я и не знал, что бывают такие огромные сфинксы! — оглушительно бухнул он.
— Ой, прости, опять забыл, — сказал Трент, — Подумал о легендарном обыкновенском сфинксе.
— Но в Обыкновении магии нет.
— Этот сфинкс, должно быть, забрел туда из Ксанфа в незапамятные времена. Он уже несколько тысяч лет стоит окаменелый.
— Окаменелый? Что ж могло так напутать этакую громадину? — изумилась Хамелеоша, глядя в колоссальное лицо Бинка.
Но объясняться было некогда.
— Проваливай, букашка! — пророкотал Бинк.
Дракон не сразу врубился в ситуацию. Он пульнул в Бинка струю оранжевого пламени, подпалив перья. Было не больно, но неприятно. Бинк поднял свою львиную лапу и шлепнул дракона. Совсем легонько — но дракоша отлетел в сторону и с маху врезался в дерево. Оно разозлилось и забросало дракона острыми ореховыми леденцами. Испустив страдальческий вопль, дракон проглотил свое пламя и дат стрекача.
Бинк аккуратно обошел место происшествия, надеясь, что ни на кого ненароком не наступил.
— Что ж мы раньше об этом не подумали? — проревел он, — Я же могу отвезти вас хоть на край джунглей. Нас никто не узнает, и никго нам не станет мешать!
Он нагнулся как можно ниже, и Хамелеоша с Трентом вскарабкались по хвосту ему на спину. Бинк двинулся неторопливо, но получалось быстрее, чем бег даже самого проворного человека.
Но датско они не ушли. Хамелеоша, протрясясь на шершавой сфинксовой спине, изъявила желание «помыть руки». Ничего не оставалось, как спустить ее на землю. Бинк пригнулся, давая ей соскользнуть с него.
Трент воспользовался остановкой, чтобы немного размять ноги. Он обошел Бинка кругом и остановился напротив его гигантского лица:
— Я бы превратил тебя обратно, но, пожалуй, лучше сохранить этот вид, пока мы еще здесь. У меня нет конкретных подтверждений, что частые превращения вредны для организма, но лучше зря не рисковать. Сфинкс ведь разумная форма жизни, так что никаких неудобств интеллектуального свойства ты не испытываешь?
— Верно, — согласился Бинк, — Лучше не бывает. Отгадай-ка загадочку: кто утром ходит на четырех ногах, днем на двух, а вечером на трех?
— Не буду отвечать, — сказал Трент с совершенно изумлен-ным видом, — В легендах сфинксы, получив правильный ответ на свои загадки, кончают с собой. Там, кажется, говорится о мелких сфинксах, другой породы, но утверждать не берусь и делать ставку на различия не стану.