– Ой, ваши высочества, вы не поверите. Нашу баронессу как подменили. То шпыняла нас – и то ей не так и это не эдак. А сейчас иначе как душечками нас и не называет, никаким рукоделием не грузит. Сидите, говорит, и книжки читайте. Вам теперь много ума понадобится.
– А что это вы её баронессой величаете? – спросил я.
– Так она самая и есть – Баронесса фон Ядушливая Анна Марковна из Австро-Венгрии. Она раньше в Смольном была классной дамой – немецкий преподавала. Но что-то там с начальством не заладилось. И тогда ваша матушка великая княгиня Мария Павловна, пригласила её к себе, дворцом управлять. А батюшка ваш вскоре мажордома Анатолия Ивановича откуда-то из Тобольска выписал. А тот ни слова сказать, ни шагу ступить по благородному не умеет. Но видать кто-то сверху ему протекцию составил. Хотя кто может быть выше в те годы Вашего батюшки? Разве что сам покойный государь Александр Третий, царствие ему небесное. Вот тогда-то баронессу Анну Марковну и назначили домоуправительницей. Она всем дворцом управляет, командует и распоряжается, а Анатолий Иванович так – вывеска одна! – пояснили девушки наперебой.
– А дети у неё есть? – спросил Кондрат.
– Да недавно приехали из Австро-Венгрии. Там они образование завершали. Сынок, Марк Николаевич, и доченька, Жанна Николаевна. Молодой-то барон большого ума и учености. А молодая баронесса, хоть и блестяще образована, но всё больше по балам да банкетам разъезжает. Любит она эти банкеты! – и Марина завистливо вздохнула.
– Не грустите, барышни, нам ли быть в печали. Будут и у вас впереди и балы, и банкеты, и фуршеты. – пообещал я.
– Да ведь баронесса мудрая женщина. На раз срубила, кто есть кто и кем теперь стал! – подметил Кондрат.
– Не поняла, ваше высочество, что она срубила? Да она и топора-то наверно отродясь в руках не держала! – сказала Зина.
Мы с братом дружно усмехнулись.
– Она и без топора, что надо срубила – это аллегория такая. – И хватит вам нас высочествами величать. В нашем узком кругу давайте просто по имени. Вы Зинуля и Мариша, а я – Андрюша. А вот князя Кирилла, раз уж он нам старший товарищ, то так и зовите Комрад. Ему это очень нравится. И давайте перейдём на «ты», пока мы наедине.
– Э нет, Андрюша! – возразила мне Зинуля. – Что бы на «ты» перейти, надо на брудершафт выпить и троекратно расцеловаться. Это я во всех романах читала!
– Так за чем же дело встало? Сейчас организуем. Прошка!!!! Где тебя носит?
– Не старайтесь, не дозовётесь!
– Это почему ещё? Он что, в бега подался?
– Так вы же сами ему ещё днём пять рублей пожаловали. Вот он на радостях целый полуштоф «Смирновской» и выкушал. А много ли ему, болезному, на старые дрожжи-то и надо? Так навзничь в дворницкой и рухнул. А мажордом Анатолий Иванович велел его в холодный чулан отнести, где до этого Фролка прохлаждался. Фролку-то выпустили, но похмелиться не дали. Чаем отпоили. Так что до завтрашнего обеда Прошку и не зовите! – пояснила Зина.