Енька все утро возился с велосипедами. Они были в полном порядке, однако, странное дело — каждый мог ехать только туда же, куда едет другой. Они передвигались парочкой и только при том условии, если присутствуют оба пассажира. Как мальчик ни мучался, ничего не мог с ними поделать. Еще вчера, засыпая, он твердо решил больше ничему и никогда не удивляться, и подумал, что нужно будет просто попросить маму составить ему компанию для велосипедной прогулки. После завтрака, когда все желающие, включая бурундуков, получили по дымящейся лепешке с медом и начинкой из яблочного повидла (Курт напек их предостаточно в несколько подходов), аппетитные птички, само собой разумеется, склевали свои крошки, а близнецы, торопя и подталкивая друг дружку, завалились на боковую в теплый очаг, Енька уговорил маму отправиться получше осмотреть окрестности. На велосипедах они вместе поехали вдоль реки. Однако, ничего нового, кроме соснового бора, камней, травы, гор, реки и зеленых холмов они не обнаружили. Мама ехала, улыбаясь и подставляя солнцу лицо, то и дело поглядывая на свое отражение в воде. Она думала, что, может быть, все это к лучшему. Лично она всегда мечтала жить где-нибудь в тишине, на природе, подальше от городского безумия. Когда они возвращались назад, подъезжая к дому, оба велосипеда почему-то внезапно перестали слушаться и помчались как угорелые, с размаху налетев на мшистый валун, словно разом захотели шмыгнуть под него. Мама свалилась под куст крыжовника и стала извиняться перед ящеркой, которой прищемила хвост. Ящерка слушала ее внимательно, наклонив голову. Видимо, извинялись перед ней крайне редко.
На обед полагался суп, который благодаря тщательно промасленной кастрюле оставался таким же горячим и свежим, как и утром — тогда, когда его только сварили. На десерт ежи принесли маленьких кислых яблок, что было очень мило с их стороны — собирать паданцы, ползая под кустами, куда те обычно закатывались, из-за черезчур густо растущей смородины было весьма затруднительно. Енька нарвал черешни, а мама заварила чай из смородиновых листьев.
После обеда мама и сын принялись за уборку. Когда они вернулись из леса, куда ходили за хворостом для метел, то увидели стоящую посреди кухни суповую кастрюлю, откуда торчало множество полосатых хвостов. Бурундуки были заняты тем, что за обе щеки уписывали остатки утреннего супа. Один из них высунул мордочку наружу и, увидев Еньку с мамой, от смущения потерял равновесие и плюхнулся на дно, подняв фонтан капустных брызг. Мальчик и мама тихонько прокрались на чердак, чтобы им не мешать.