Борис двигался в центре группы. Его машина на скоростной автостраде чувствовала себя прекрасно, с легкостью удерживая задаваемую «порше» скорость. Шрамм был прав на все сто, отзываясь о «пежо» в несвойственном для него восторженном тоне.
Внешне неприметная и в некоторых местах даже слегка помятая, тем не менее, она была своего рода шедевром. Под капотом ее глухо урчал мощный форсированный двигатель, исполненный немецкими специалистами — друзьями Курта. В случае нужды эта юркая неказистая машина могла легко уйти от любой погони, оставив преследователей с носом. Единственным неудобством для Бориса служили его колени, подпирающие рулевое колесо снизу, но с этим ему пришлось смириться.
Он посмотрел в зеркало. Хромированная решетка идущего позади «БМВ» держалась строго на определенной дистанции, будто вымеренной по линейке. Разглядев на переднем сиденье обидчика, он усмехнулся. А ведь не вмешайся Курт, он бы эту сволочь пристрелил, не раздумывая!
Авдееву недавно исполнилось двадцать девять. С постоянно сальными грязно-рыжими волосами, со своей суетливостью и дерганьем он походил на вечного неудачника, и таким был на самом деле.
Он боялся всего и всех. Но чем больше его пугали люди, тем он больше ненавидел их лютой ненавистью, сдерживаемой тем же страхом. Но иногда это чувство непонятно куда отступало, оставляя Авдеева один на один с обстоятельствами. Тогда он был способен на многое, о чем раньше не мог думать без содрогания.
Сейчас был именно такой момент, когда душа его парила под облаками, словно коршун, выслеживающий добычу.
Он связался с Челышем не в самый лучший период своей жизни. В начале девяностых среди тысяч других ему удалось за взятку уехать в Германию по линии Красного Креста в качестве беженца.
Германия потрясла его. Яркие неоновые вывески, освещавшие города ночью и превращавшие их в какой-то волшебный, неземной мир; чистота и порядок — все существо его противилось возможной потере этого райского уголка. Казалось, стоит только натурализоваться и стать самому себе хозяином, как он сразу же превратится здесь в своего.
Челыш, как и многие другие, тоже не мог пропустить такой возможности устроиться в Германии на всем готовом. Но он немного опоздал и прибыл в фильтрационный пункт с одной из последних партий, назвавшись чужим именем. В то время немецкие эмиграционные власти уже с большим подозрением относились к сытым, довольным жизнью молодым людям, прибывавшим в страну по линии Красного Креста. Когда они поняли, что их элементарно обманывают, они прикрыли этот поток любителей пожить за чужой счет.