Утро у меня прошло под девизом: утро красит нежным светом лица заспанных прохожих, а меня не красит утро, я красивая попозже!
И это было истинной правдой. Мне и так ранние подъемы никогда не удавались хорошо — во сколько бы я не легла, сколько бы я не спала, и во сколько бы не просыпалась, итог всегда был один. А именно, состояние полумертвого похмельного зомби, сильно шатающегося, собирающего на хлипкое непослушное тело все углы, и не умеющего сказать хоть что-то внятное и членораздельное.
Учитывая условия моей работы и подработок, жизнь иногда казалась сущим адом. Чтобы быть хоть в каком-то адекватном состоянии к началу рабочего дня, приходилось вставать аж на полчаса-час раньше и литрами пить невкусный кофе, глупо пялясь на утренние фальшиво-бодрые программы по телевизору. А так как спать я ложилась поздно, выполняя небольшие халтурки, о полноценном отдыхе и речи быть не могло!
Очень часто я напоминала себе панду. Большую, медлительную, переваливающуюся с лапы на лапу панду с очаровательными черными кругами под глазами…
Сегодняшнее утро не стало исключением, разве что едва заметные синяки под глазами не являлись следствием дикого недосыпа. Да и передвигалась я с трудом исключительно благодаря одеревеневшему телу — спать в детской кроватке это, знаете ли… Ну, не совсем удобно!
Я не помнила, как заснула вчера. И сегодня, открыв глаза, не сразу сообразила, где нахожусь, и кто же так сладко сопит мне в плечо, закинув ногу мне на живот. Спустя пару минут, наконец, я догадалась, кому принадлежит вихрастая подушка и веселое синее одеяло с ракетами — похоже, меня выключило сразу после того, как Стасик заснул. Но ему-то позволены чудеса телепортации: засыпать где угодно и когда угодно, а поутру чудным образом оказываться в родной кроватке. Но я — то как умудрилась здесь очутиться?
Точнее, почему я не ушла, а решила прикрыть глаза на минуточку?
Вздыхая и тихо ругая себя, я попыталась неповоротливой змеей выскользнуть из крепких детских объятий, пытаясь не разбудить мирно спящего Стасика. Получилось ни сразу, приходилось потихоньку отползать назад. Еще и еще, пока я, подзабыв о том, что кровать особыми размерами не отличается, не брякнулась на пол, отбив себе копчик!
Ребенок недовольно заворочался — я мигом застыла, как суслик, пойманный на месте преступления, забыв о том, что только что шипела от боли. К счастью, Стасик не проснулся. Недовольно поворочавшись, он обхватил руками угол подушки, а я, вздохнув с облегчением, принялась подниматься, ощущая себя плохо смазанным железным дровосеком, простоявшим несколько недель под тропическими ливнями.