— Буду откровенен — я привык считать себя прожженным, коварным и жестоким мерзавцем. Меня вполне устраивало подобное восприятие себя, до тех пор, пока вы лично не сообщили мне, что я в вас влюблен.
— Я вам не сообщала!
— Хорошо, вы иронизировали, но попали в цель, — тяжело вздохнул, признавая свое поражение Аверан. — В любом случае, прошу вас, не надо мне ничего обо мне рассказывать.
Я улыбнулась, глядя на него, а затем, повинуясь какому-то совершенно новому для меня порыву, коснулась его волос, спустившись, провела пальцами по щеке…
Лорд Аверан судорожно выдохнул, простонал, стиснув зубы, и сдался:
— Ладно, рассказывай.
Улыбнувшись, я убрала руку и прижалась к его светлости.
Говорить ни о чем не хотелось, слова, вопросы, сомнения — все кануло в Лету, оставляя тихое ощущение счастья.
Спустя несколько часов мы прибыли в небольшое имение на берегу моря, и едва карета остановилась, открылась дверь и герцогу передали два свитка. Один он не глядя отдал мне, второй внимательно прочел сам и лишь после передал мне. Впервом оказалось свидетельство о браке между мисс Элизабет Хемптон и лордом Грэданом Адэйр Аверан, во втором гневное письмо моего отца, возмущенного как нашим побегом так и тайной свадьбой, в конце же обнаружилась приписка от маменьки со словами «Боже, как же я счастлива».
— Как я и сказал, леди Аверан, — самодовольно заявил Грэдан, вынося меня из кареты, — все, включая ваших родителей, поверили в историю с побегом.
Усмехнулся, и неся меня в поместье, прошептал самым коварным тоном:
— И только мы с вами в курсе похищения. К слову, дорогая, а известно ли вам, как поступают с прекрасными пленницами?
Мне стало несколько не по себе, но не желая демонстрировать собственный страх, с вызовом поинтересовалась:
— Дорогой лорд Аверан, а вам известно как поступают прекрасные пленницы со своими похитителями?
— Я догадываюсь… — коварно протянул он. — Но видите ли, дорогая леди Аверан, у вас руки связаны супружеским долгом, а вот лично я собираюсь в полной мере насладиться своей прекрасной пленницей.
* * *
От всех прочих городков северной Ландрии наш Уэстенс отличал один неоспоримо положительный факт — у нас искренне верили в сказочную, волшебную и умопомрачительную любовь.
И тому способствовало немало причин.
К примеру — не верите в любовь с первого взгляда? Напрасно. Совершенно напрасно, вот помнится в 1769 году юный ненаследный принц Ландрии, проезжая по городу, увидел прелестную цветочницу шестнадцати лет, чей папенька чаще возлежал на мостовой в состоянии блаженного опьянения, нежели заботился о благе семьи, а матушка была вынуждена самолично копаться в земле на заднем дворе покосившегося дома, взращивая цветы, продаваемые в последствие единственной дочерью. И что вы думаете — полюбил с первого взгляда. Городские кумушки говаривают, что поразило его будто молнией и женился, как есть женился уже на следующий день, а опосля увез цветочницу в свой замок, где холил и лелеял до самой смерти и умерли они в один день.