– Конечно-конечно, увидимся через неделю. – Петрик задумчивым взглядом проводил их до дверей, заметив, как испуганно художница вцепилась в своего спутника, будто покидала место бедствия.
Оказавшись на улице, Луиза перевела дух и осознала смысл последней фразы Густава. Она спросила:
– О каких планах вы говорили, герр Юнсон? Я ничего такого не знаю.
– Лиза, вы столько сделали для Комитета и особенно для меня. – Он покровительственно улыбнулся. – Мне хотелось бы сделать вам подарок.
– Подарок?
– Сегодня мы идем в ресторан. Уверен, вы будете в восторге! – И он свистом остановил проезжавшего мимо них извозчика.
***
Отель «Богемия» считался до переворота одним из самых шикарных в столице, и не менее знаменит был ресторан при нем. За последние годы отель перестал быть отелем, ресторан – доступным только сливкам общества, а само величественное здание растеряло часть своего великолепия. Даже с улицы было видно, что часть витражных окон забрана простыми стеклами, а лепной государственный герб над входом расколот, словно кто-то метнул в него камень.
Густав галантно придержал дверь, пропуская Луизу внутрь. Ковры отсутствовали, но паркет был добросовестно натерт мастикой. Молодой человек вновь взял спутницу под руку, увлекая ее дальше в зал, откуда доносились приглушенные звуки музыки.
В ресторане было необычайно жарко, слишком для такой теплой весны, и это подчеркивали стены, выкрашенные в терракотовый цвет. Луиза отметила, что она давно не видела такого количества богато одетых людей. Видимо, «Богемии» удалось сохранить остатки престижа. Раскрасневшиеся лица мужчин сильно контрастировали с накрахмаленными белыми воротничками, а веера дам лениво вздымались и опускались.
Официант проводил пару к свободному столику, вручил меню и удалился. Густав взял на себя выбор блюд и напитков, поэтому у Луизы выдалась минутка осмотреться. В глаза бросалось, что со стен сняли все картины – на их месте остались неестественно яркие прямоугольники. Льняная скатерть вызвала у нее недоумение – она лежала швом вверх, будто ее перевернули, едва предыдущие посетители покинули столик.
Густав выбрал семгу, запеченную с овощами, а к ней – красное сухое вино. Память Луизы раскрывала все новые страницы книги о хороших манерах и настойчиво указывала ей на неправильности вокруг, хотя уже четыре года девушка жила самой простой и скромной жизнью. Так, некстати вспомнилось, что вино к рыбе следует подавать белое. В крайнем случае, розовое игристое.
– Давно хотел расспросить вас, милая Лиза, – наконец обратился к ней Густав. – Откуда вы? Как оказались в таком месте, как наша фабрика? Не скрою, вы разбудили мое любопытство… Среди всех этих деревенских простушек вы слишком выделяетесь.