сил боролась с собой, чтобы подавить эти ощущения.
Сабина подбежала и, схватив её за предплечья, потащила в зону ожидания.
— О, Боже! Фини! — визжала она. — Чёрт, во-первых, я ненавижу, что ты
попадешь в операционную первой. Во-вторых, маленькая шлюшка, ты точно хочешь его!
— Шшшш! О, Господи, заткнись, а? Я не хочу его, — прошипела она с пылающим
лицом.
— Ты хочешь! Я видела химию, связь. Боже правый, когда вы смотрели друг другу
в глаза, это выглядело так, будто в этой больнице больше никого не было. — Она
похлопала ресницами для пущего эффекта.
— Заткнись. Я врезалась в него, вот и всё, и я должна была извиниться. Когда этот
идиот, Дик, не смог ответить на простой вопрос, я воспользовалась своим шансом. Я не
хотела выставлять его глупцом, но, если я хочу попасть в кардиохирургию, то должна
хвататься за любую возможность. — Афина пыталась оправдать свои действия не только
перед Сабиной, но и перед самой собой. Закрыв лицо руками, она вздохнула.
— Это было офигенно. Мне нравится, что здесь ты начинаешь показывать свою
агрессивную сторону, которую, как я всегда подозревала, ты прятала внутри. — Сабина
убрала руки Афины от лица и развернула её в сторону лифта. — Теперь иди. Это не
дебильный случай с пилочкой для ногтей, это твоё первое участие в операции, Фини!
Вперёд, действуй! — Она подмигнула, убедившись, что Афина поняла двойное значение
её слов, прежде чем двери лифта разделили их. Афина стояла, уставившись на своё
отражение в дверях из нержавеющей стали, ощущая бешеный пульс и покалывание кожи
от предвкушения.
— Я так попала.
ГЛАВА 4
Иногда в больнице наступает приятный момент, полный тишины и спокойствия.
Никто не знает, в какое время дня это произойдет, но когда это случается, то, как будто, во
всём этом месте несколько минут царит безмятежность, что поддерживает нормальный
порядок вещей. Пациенты отдыхают более комфортно, затихают споры среди коллег,
телефоны и пейджеры перестают пищать и издавать пронзительные звуки. Блаженное
мгновение. И когда ты его ощущаешь, то ничто не может тебя коснуться, даже смерть.
Киан никогда не обращал внимания на все разговоры об этом моменте, но за последний
месяц, с тех пор как в его больницу влился новый поток интернов, он замечал, что придаёт
всему этому всё большее и большее значение. И причина была проста — Афина Пейн. Её
невинность, её оптимизм начали влиять на него, вызывая тревогу. Сейчас, накануне