— Очень хорошо. У моей внучки безупречный вкус, — она хватает меня за подбородок, притягивая к своему лицу.
Маккензи поворачивается. Ее глаза вспыхивает.
— Бабушка!
Бабушка взмахивает рукой, отметая все возражения.
— Тише, девочка. Я просто наслаждаюсь прекрасным творением человечества в лице этого мужчины.
— Я же говорила вам, что он, потрясающе красив, — комментирует Линдси, отворачиваясь от меня и возвращаясь к своей работе.
— Да, ты говорила. Ни одна женщина не смогла бы устоять перед этими потрясающими голубыми глазами и очаровательными ямочками. Я ведь права, у тебя нет недостатка в женщинах?
Моя улыбка становится шире. Эта женщина потрясающая.
— Ну да, нет.
— Да ты не скромничай.
— Дрю? Скромный? Да он и не узнает ее, даже если она будет сидеть на кончике его носа, — поддакивает Джаред.
Раздается громкий смех, больше похожий на фырканье, из угла, где находится Маккензи. Я перевожу на нее взгляд, чтобы увидеть, как ее руки летят ко рту. Наши глаза встречаются. Искры сыпятся между нами. Она убирает руки от лица, открывая потрясающую улыбку. Самый прекрасный оттенок румянца постепенно заливает ее лицо, спускаясь на шею, заставляя меня до боли желать прикоснуться к ней.
— Вы видите, — начинаю я. — Для моих глаз создана только одна женщина, — я подмигиваю Маккензи. Ее улыбка дергается. Легкий вздох срывается с ее губ, и она отворачивается. Она точно знает, к кому я обращаюсь, и это заставляет ее немного нервничать. Это означает, что я все же волную ее.
— У меня все же есть шарм, сынок, но мы просто встретились. Давай-ка познакомимся поближе до того, как ты сделаешь стойку вокруг меня и скажешь, что твои глаза смотрят только на меня.
Мой рот раскрывается. На одно мгновение я теряю дар речи. Это редкое явление для меня. Никто никогда не был в состоянии раскрыть лучшее во мне. Черт, эта милая старушка поражает меня. Тем не менее, я быстро оправляюсь и блещу первым пришедшим на ум остроумием.
— Милая, ты прекрасная женщина, но ты не для меня. Я боюсь, что разобью твое сердце.
Бабушка отпускает мой подбородок и гладит по щеке.
— Мальчик, ты не представляешь, насколько ты ошибаешься, — она обходит меня и щипает за задницу. — О, форма. Приятно, — я чуть не умираю на месте. Эта женщина не только лишает меня дара речи, она еще и заставляет меня покраснеть. Она бьет все рекорды! Один из которых, я уверен, Гэвин примет как рекомендацию на будущее.
— Мама! — ругается Билл. — Следи за своими манерами. Ты ведь не хочешь запугать мальчика до смерти!
Бабушка склоняет голову набок, глядя на своего сына.