— Всё хорошо, дорогой. Здесь никто не причинит тебе вреда. Я обещаю, — тихо поклялась Лина успокаивающим голосом, так же как когда-то помогала доктору в лазарете на Земле.
Бейли первая заметила, что большой воин, казалось, успокаивается, стоило Лине к нему прикоснуться. Бейли подумала, он ассоциирует её прикосновения и голос со свободой. Для Лины же было достаточно того, что это работало. Она готова прикасаться и ворковать с этим огромным парнем всю дорогу до Земли, если понадобится.
Она большим пальцем проследила контур его лица. Лина вспомнила его. Тим, её брат, раньше очень часто переживал об этой её способности запоминать лица, но его лицо она запомнила по другой причине — личной, вызванной трагедией. Лина всегда думала, что лицо может очень многое рассказать о человеке. Линии вокруг рта и глаз могли поведать историю жизни, то, что человек скрывал глубоко внутри.
Этот воин один из тех, кто патрулировал прибрежный район города. Она видела его пять раз, прежде чем её и других женщин похитили. Их последняя встреча навечно отложилась в её памяти.
Обжигающие слезы навернулись на глаза, когда она вспомнила ночь, которую так старалась забыть. Почему это оказался именно тот самый Триватор? Ей казалось, она закрыла и заперла дверь в ту часть её жизни, в ночь, когда исчезла её невинность, вера в любовь, когда её надежда на счастье погибла под градом пуль и лазерного огня. Той ночью огромный воин-пришелец стоял над человеком, которого она любила, не обращая внимания на разрушения, которые он и другие инопланетные воины оставляли позади себя.
Не сумев справиться с нахлынувшими эмоциями, Лина постаралась захлопнуть дверь к воспоминаниям о той ночи. Сейчас не время вскрывать старые раны. Как только они сбегут и вернутся на Землю, она разберется с ними, но не сейчас. Мрачные эмоции, связанные с тем временем, по-прежнему давили на неё, могли утянуть в темную бездну, и она не уверена, что смогла бы выбраться оттуда.
Глубоко вздохнув, она попыталась считать историю жизни, отпечатавшуюся на лице Эджа. Скользнула рукой к его рту и провела подушечкой большого пальца по нижней губе. Зашипела, когда Эдж внезапно раскрыл губы, и кончик её пальца коснулся острого края его зубов.
Он сомкнул губы вокруг её пальца и нежно пососал. Они оба тихо застонали. Лина изумилась собственному физическому отклику на столь интимный жест. Она быстро отдернула руку, услышав голос Бейли за занавеской, говорящей, что ей нужно проверить Эджа.
— Лина. Я нашла кое-что, что может ему помочь, если только ты заставишь его выпить это, — сказала Бейли, отодвигая занавеску и заходя в отсек.