– Почему ты не сказал мне, что ездил в Париж к Генри? – спросила она Леандро.
– Наши отношения были не такими, чтобы вести беседы на личные темы.
Марни горько усмехнулась:
– Ты хочешь сказать, что относился ко мне как к проститутке, а от нее, кроме секса, ничего и не требуется? Ты ведь уделял мне внимание только в постели.
– Это неправда. Во Флоренции…
– Флоренция – это совсем другое, – резко возразила Марни. – Не думай, что я ничего не поняла, Леандро. Ты привез меня во Флоренцию, чтобы заставить поверить в то, что наш брак – это реальность, а сам знал, что все это лишь игра, цель которой – получить права на ребенка.
Он встал и подошел к ней. По нему было видно, что он едва сдерживает эмоции, и Марни инстинктивно прикрыла живот руками, словно защищая своего ребенка.
– Я знаю, что все выглядит именно так, – начал Леандро, но Марни перебила его.
– Все так и было. Когда я потеряла память, ты ухватился за этот случай. Готова поспорить, что ты молился про себя, чтобы я ничего не вспомнила. Но на всякий случай решил, что стоит побыть любящим женихом, надеясь, что я подпаду под твои чары и прощу тебе все, даже если память и вернется.
Стыдливый румянец разлился по щекам Леандро. Марни никогда не разговаривала с ним таким тоном – сухо и холодно. Он понимал, что она имеет полное право сердиться, но не ожидал, что настолько, и впрямь надеясь на прощение. Вот и получил за свою самонадеянность, мрачно подумал Леандро.
– Я признаю, что вначале все так и было. Получив подтверждение того, что ребенок, которого ты носишь – мой, я твердо решил на тебе жениться. Но во Флоренции все изменилось, – произнес он.
– Пожалуйста, не принимай меня за дурочку, я не поверю, если ты сейчас скажешь, что влюбился в меня во Флоренции, – ответила Марни таким тоном, какого он никогда не слышал от нее прежде.
Она сильно изменилась за это время, вдруг понял Леандро.
– Мы ведь стали друзьями во Флоренции, разве нет? – мягко спросил он.
– Друзья не лгут друг другу и не выстраивают хитроумных комбинаций, чтобы сделать все по-своему. Ты как-то забыл рассказать, что мне предложили интернатуру в НАСА, потому что не хотел, чтобы я забирала ребенка в Калифорнию и продолжала учиться, зная при этом, что я всегда мечтала стать астрономом.
В ее голосе послышалось отвращение, и Леандро понимал, что заслужил его. Но он не ожидал, что будет так больно. Лучше бы Марни кричала, чем эта ее холодность и резкость.
– Я поступал по ситуации, учитывая интересы ребенка. Моя мать бросила меня ради карьеры, а я не хотел, чтобы наш ребенок ощущал себя таким же одиноким.