– Обращайся, – махнул рукой парень и, отлепившись от железной двери, направился в сторону второго подъезда этого же дома, где, собственно и жил. Ну, когда не пропадал у Дани в гараже.
Проводив его взглядом, я поднялась на второй этаж и, открыв обычную деревянную дверь, обитую старым коричневым пластиком, очутилась в крохотной прихожей.
По ушам сразу ударил мужской хохот, а в нос забился насыщенный запах табачного дыма… Вздохнув, я привалилась спиной к двери, бросая ключи на холодильник, стоящий тут же, в коридоре.
Парень… какой тут может быть парень? Кто станет встречаться с девушкой из бедной семьи, у которой отец-алкоголик, крохотная квартирка почти на окраине города, образование на уровне техникума пищевой промышленности и несколько лет тяжелой работы обычной официанткой?
Кто позарится на такое?
Разве только внешность, да и та…
Стянув обычные джинсовые кеды, я подошла к старому трюмо советского производства, стоящему в коридоре, напротив дверей в ванную и туалет, и внимательно вгляделась в свое отражение. Я знаю, как я выгляжу. Одеваюсь неброско, совсем обычно, предпочитая скромные джинсы юбкам. Да и финансы не позволяли ходить даже по простым магазинам, не говоря уже о хоть каких-то бутиках.
И всё равно. Не смотря на простенькую обертку, мне достались мамины огромные синие глаза, хрупкая фигура и миловидное лицо. Настолько миловидное, что у многих возникало непреодолимое желание потискать меня за щечки. Я ненавидела себя за эту внешность, на которую постоянно кто-то обращал внимание, иногда даже чересчур навязчивое.
И если от обычных парней вполне удавалось отделаться при помощи Шута и его друзей, то с мужчинами постарше и побогаче возникали трудности. У них «играли комплексы «папика», как говорили девочки старших курсов в нашем университете. Именно они заставляли тех, кто в возрасте, не сводить с меня масляного взгляда, от которого у меня внутри все передергивалось от отвращения.
От таких приходилось просто бежать, меняя место работы, понимая, что избавиться от их преследования уже не поможет никто. Где мои друзья, мой отец и те, кто имеет хоть какую-то власть и деньги?
Что мы можем им противопоставить?
Я уже привыкла к этому. Почти. У меня еще был шанс выкарабкаться из этой бесконечной рутины грязной посуды, похабных улыбочек и откровенных домогательств. Нужно было потерпеть еще чуть-чуть, чтобы закончить университет, и получить, наконец, хорошую работу…
Да только и на этой ниве было не все хорошо, как хотелось бы. Пожалуй, я не солгу, если скажу, что как раз там-то в последнее время мне стало хуже всего того, что приходилось терпеть раньше.