— Привет! — радостно воскликнула она, когда увидела Деклана. — Я выбралась пораньше и подумала, что приеду и удивлю тебя домашней едой.
Стоило её глазам наткнуться на меня, как на её утончённом лице появилось смущение. Взгляд девушки переместился на руки Деклана: одной он обнимал меня, а другая всё ещё лежала на моём бедре.
— Ты, должно быть, разыгрываешь меня. Снова, Деклан?
Он молниеносно встал.
— Аманда, — произнёс он. — Нет, это не… Всё не так, как выглядит. Это Оливия. Она моя сестра.
— Что? — воскликнули мы одновременно и с недоверием уставились на Деклана.
— Я имею в виду, она моя сводная сестра. Мы выросли вместе, — он сказал «мы выросли вместе» так, как вы бы действительно говорили о сестре, а не о ком-то, кому дали обещание быть вместе вечно, не о человеке, которому пообещали своё сердце. — Между нами нет никакой романтики. Ведь правда, Оливия?
Его глаза встретились с моими, и я увидела в них тот самый знакомый взгляд, которым Деклан и я привыкли обмениваться, разделяя какой-то секрет и давая понять друг другу, что тот должен остаться между нами.
Те секреты и та ложь, сказанные нами в прошлом, были ради выживания, ради нашей безопасности: ложь о том, сколько мы съели, чтобы нас не наказали; ложь социальному работнику об условиях нашей жизни, чтобы нас не разлучили или не отправили в место похуже. Однако ложь, о которой он просил меня сейчас, являлась обманом.
Мне следовало сказать правду. Но я не сделала этого.
— Так и есть, — подтвердила я и буквально ощутила, как кислота жгла мою глотку. — Между нами ничего нет.
— О, — в голосе Аманды слышалось облегчение. — Меня зовут Аманда, я девушка Деклана.
Она протянула мне руку для рукопожатия. На её запястье были дорогие на вид часы с ремешком из белой кожи и крупным циферблатом, вокруг которого рассыпались сверкавшие на свету крошечные бриллианты. Её ногти были ухожены и накрашены лаком приглушённого розового цвета — не слишком яркого, не слишком кричащего.
Я обхватила её ладонь.
Её кожа была холодной, а когда Аманда улыбнулась, показались белые идеальные зубы.
Она была именно тем типом девушки, с которой, как говорил Деклан, он никогда не будет встречаться.
Она была полной противоположностью мне.
— Ты останешься на обед? — поинтересовалась она.
— Нет, — быстро ответил Деклан.
Его глаза нашли мои, и я тут же поняла, что он пытался донести до меня: «Не говори ничего, мы обсудим всё позже, когда будем вдвоём». Мне показалось это таким удивительным, что я по-прежнему понимаю его, хотя прошло столько времени.
— Нет, — повторила я, сглатывая ком в горле и пытаясь придать своему голосу непринуждённую весёлость. — Не останусь.