— Ни в чем мы не убедились, — возразил Адриан. — То, что он избегает общества и не желает разговаривать, еще не делает его убийцей.
— А я, пожалуй, соглашусь с Сэмюэлем, — проговорила Вивиан. — Мы должны действовать. Что мы можем предпринять?
Она прижалась к Себастьяну, словно от него исходило тепло, как от костра на привале. Скрестив руки на груди, она сунула ладони под мышки, чтобы согреть их.
— Ну, в любом случае не стоит оставаться с ним наедине, — посоветовал Адриан. — На дверях кают крепкие замки. Запирайтесь, когда вы у себя.
— Почему бы нам просто не запереть весь спальный отсек? — спросил Юджин.
— Сдается мне, ему не очень понравится, если он лишится возможности пройти к своей койке, особенно учитывая, что он заплатил за нее, как и все мы, — возразил Адриан.
— Но мы-то не убийцы! — воскликнул Юджин.
— Про него можно сказать то же самое.
— Мы могли бы связать его, — предложил Себастьян.
— Вы что, шутите? — Адриан не поверил своим ушам.
— Превосходная идея! — согласился Сэмюэль. — Вместе мы сумеем его одолеть. Ростом он невысок. Мы могли бы повалить его, связать по рукам и ногам и запереть в трюме до конца рейса. А в Колноре сдадим его городской страже. Они отвезут его вниз по реке обратно в Вернес и передадут тамошним властям. Может, нас даже вознаградят за поимку убийцы.
— Вы не можете так поступить, — нахмурился Адриан. — Мы не знаем, он ли совершил все те преступления.
— Но вы же видели его глаза! Неужели вы всерьез полагаете, что этот человек невиновен? Да пусть даже не он убил тех людей в Вернесе, наверняка за ним числится какое-то… какое-то страшное злодеяние.
Адриан раньше уже поступал, как велели люди вроде Себастьяна, и всегда потом себя за это ненавидел. Когда никто не говорит правду, человеку свойственно верить в то, во что он захочет.
— А как бы вы себя чувствовали, если бы с вами так поступили? — спросил Адриан Себастьяна.
— Не говорите глупостей! Я не такой, как он. Я приличный человек.
— Неужели? Откуда мне это знать?
— Потому что я вам это говорю.
— А если бы он сказал то же самое?
— А он сказал?
— Я не спрашивал.
Обращаясь скорее ко всем остальным, нежели к Адриану, Себастьян изрек с самодовольным видом:
— И не нужно было. Достаточно на него посмотреть, и все становится ясно. У него руки в крови. Это страшный человек, говорю вам.
Адриан переводил взгляд с одного лица на другое и на каждом видел необъяснимую убежденность в собственной правоте. Поведение этих людей лишено было всякой логики, и Адриан терялся в догадках, что бы это значило, пока ему в голову не пришла мысль о том, что ими движет исключительно страх. Только страх стирал грань между здравомыслием и безумием, а иногда даже выдавал одно за другое. Но когда стадо обращается в паническое бегство, на пути у него встает только глупец.