Не считать же интересным событием субботнюю эстафету 4 х 100 м? Или игру в крестики-нолики с Лёшей Снегирёвым, все уроки напролёт? Снегирь — был ничем не выделяющимся обычным ребёнком из обычной семьи. Стандартный «среднестатистический» пожизненный троечник, он оказался единственным лёшиным «условно другом» на весь год учёбы в 6-м классе.
То ли дело, была 9-я школа: проучившись в этом заведении с 1971 по 1976 год, Лёша обзавёлся множеством интересных знакомых и настоящих друзей. В 9-й школе жизнь бурлила, как вода в гейзере.
Лёшины родители, заметив аппатию ребёнка, потерю аппетита, а также ровный ряд троек в дневнике (чего раньше никогда не было!), решили не калечить психику сына и перевели его обратно в родную и любимую им альма-матер.
Вдалеке Лёша увидел свою школу.
Величественное 4-х этажное здание школы № 9, с обновлённым фасадом жёлтого цвета и 8-метровыми белыми колоннами по бокам, торжественно возвышалось на главной улице города, как раз напротив кинотеатра «Октябрь» и входа в парк им. М. Горького, имевшего в обиходе прозвище «Огород».
По центру школы, посередине квадратной клумбы, гордо стоял памятник В. И. Ленину, лысая голова которого была специально приспособлена для мягкой посадки сизых голубей, со всеми вытекающими последствиями. «Птицы мира» доставляли немало хлопот школьному руководству из-за постоянной необходимости умывать крышу вождю пролетариата.
Справа и слева, к школе подступали солидного возраста дикие яблони, усыпанные кисло-горькими гроздьями мелких красных яблочек, не съеденных до сих пор местной детворой: отчасти из-за вкуса, отчасти из-за шестиметровой высоты стволов и физической недоступности плодов. Под яблонями, с самым независимым видом и гордой осанкой, слонялись старшеклассники из категории вечных тусовщиков. Наиболее продвинутые, тайком перекуривали, прячась от взглядов педагогов и родителей за стволами деревьев.
Публика из средних классов весело щебетала в районе главного входа в школу между колонн правого крыла. Над детской массой возышались, внимательно озираясь по сторонам, головы классных руководителей, успевающих совмещать приём информации, её выдачу и наблюдение за окружающей обстановкой.
Лёша, ленивой походочкой, немного косолапя, приблизился к углу школы и быстро осмотрелся.
«Только бы не нарваться на чуваков из «слепухи», — подумал Лёша.
Невзирая на высокий статус, школе приходилось обучать детей из соседнего квартала, где находились три дома для слабовидящих инвалидов.
Их, полубеспризорные, наголостриженные и немытые дети, учились в физико-математической школе, так сказать — по месту жительства, наводя ужас на приличных учеников. Тем не менее, особого вреда образовательному учреждению они не приносили. Разборками со «слепухой» занималась милиция, а учителя, ввиду отсутствия малолетних бандитов на уроках, просто не принимали их во внимание. Проходило полгода-год, и очередной отмороженный беспризорник отправлялся в колонию или спецшколу. Его подельники, оставшиеся на свободе, просто не появлялись на уроках, предпочитая вольное существование на территории «Огорода» и задворках школы.