В длинном и темном коридоре кроме куч различного хлама, а то и самого настоящего мусора, никого не было. Осторожно переставляя ноги, стараясь ни во что не вляпаться, я медленно пошел вперед, заглядывая по пути во все помещения.
Куйбышев нашелся в большой, относительно остальных, комнате, в самом конце коридора. Он полусидел на старом, обшарпанном, и прожженном во многих местах диване, закинув голову назад, и невидящим взглядом смотрел в потолок. Кожа на лице у него была ярко красного оттенка, словно он целый день пролежал под палящим солнцем. Ну, или сунул рожу в духовку. Причем второй вариант подходил больше, так как ресницы, брови и часть волос у Куйбышева отсутствовали. Рядом с ним, с невозмутимо-наглым видом, дрых грязный облезлый кот, который, как и хозяин, никак не отреагировал на мое появление.
Подойдя поближе, я заглянул Куйбышеву в глаза и понял, что этот тип сейчас витает где-то очень далеко отсюда, явно находясь под кайфом. Так как времени дожидаться, пока утырок придет в себя, не было, я решил привести его в чувство своими силами.
Начал с пощечин. Безрезультатно. Сходил на кухню, набрал большую кастрюлю холодной воды и вылил на нарика. Безрезультатно. Решив, что перепробовал все что можно, я с досадой вздохнул и скастовал довольно манозатратное заклинание отрезвления.
Спустя пару минут Куйбышев, мокрый как мышь и с четкими отпечатками моей ладони на красных щеках, начал часто-часто моргать и абсолютно трезвыми глазами посмотрел на меня.
— Ты кто? — с испугом в голосе спросил он.
— Дед Пихто, — пробурчал я, и развернул у него перед лицом удостоверение. — Федеральная Служба Безопасности. Константин Куйбышев?
— Д-да, — неуверенно проблеял он.
— Ты сегодня сопровождал гражданку Кислицину?
— Н-наташку, что ли?
— Наташку.
— Н-ну да. Гуляли, — хлопая глазами и явно не понимая, чего от него хотят, признался утырок.
— Как на вас напали в переулке возле торгового центра «Парус» помнишь?
Он на секунду нахмурился, вспоминая, и тут же попытался вскочить. Еле успел его поймать и усадить на место. Теперь в глазах наркомана плескался самый настоящий ужас.
— Ага, помнишь, — удовлетворенно улыбнулся я. И гаркнул: — Рассказывай всё! Быстро!
— Я… я… я… — начал блеять он. — Я-я н-ничего не видел и не п-помню.
— Слышишь, придурок! — угрожающе зарычал я. — Твою девушку похитили, а, возможно, что и вовсе убили! Тебе что, нарик херов, совсем на нее плевать?!
— Я… я… я… — снова бессвязно заблеял Куйбышев, окончательно выведя меня из себя. Схватив утырка за все еще мокрый подбородок, я отвесил ему сильную оплеуху.