Дэниел вел машину очень быстро, что было очень не похоже на него. Я даже не успела сказать, что он ошибся поворотом на перекрестке. Да что он делает? Хочет, что ли, чтобы мы разбились? Он и до этого вел себя со мной странно, но сейчас я утратила все остатки понимания мотивов его поступков: зачем он поцеловал меня на сцене? Куда везет? Ко мне? К себе? Почему таким странным путем? Ветер свистел мне в уши, а волосы забивались в глаза. Странно, что длинные волосы совершенно не мешали Дэниелу: они просто развевались сзади. Он смотрел только на дорогу, предельно серьезно, без улыбки, даже не смотря на меня как бывало раньше. Наконец мы остановились у какого-то непонятного роскошного дома, расположенного в своеобразном тупике дороги, на отшибе: два этажа, аккуратный сад вокруг. Дом всем своим видом был похож на свежую постройку.
Дэниел вышел и вывел меня из машины. Куда он меня привез? Это не мой дом и даже не его. Да еще почти никаких домов поблизости, лишь поодаль стоит пара таких же роскошных построек. Ошибся? На него не похоже.
Дэниел взошел на порог и открыл дверь. Значит, это тоже его дом? Но что он делает здесь и почему привез сюда меня? Вместо того чтобы бежать – как сделал бы любой здравомыслящий человек – я последовала за ним. Он вошел и включил свет. Внутри дом оказался еще более вычурным, чем снаружи: в гостиной, куда я попала, стоял кожаный диван, рядом с диваном – стол, а на столе стояли два подсвечника то ли старинных, то ли стилизованных. Я огляделась и поняла, что поторопилась назвать комнату гостиной, это скорее был сплав гостиной, кухни и бара, как часто показывают в американских фильмах.
Все стало понятно: это типичное любовное гнездышко. Значит, все-таки я все это время была права и он просто хочет изнасиловать меня, несмотря на Джейн? Ему настолько плевать на ее чувства?!
Не вполне отдавая себе отчет в действиях, я схватила со стола один подсвечник, тот, что стоял ко мне ближе всего. По крайней мере, подумалось мне, я смогу оглушить его, если он попытается взяться за дело. Но Дэниел меня перехитрил, крепко обняв обеими руками так, что возможность поднять руки выше плеч попросту исчезла. Вот теперь я по-настоящему испугалась!