Слова о куче детишек больно резанули меня. Но не обидой, а грустью.
– Дэнни, ты кое-что забыл. У меня ничего не осталось кроме науки. Я говорила тебе, что, по-видимому, не могу иметь детей.
Он, кажется, понял, что забылся и ляпнул бестактность. Тут же он поспешил исправиться:
– Прости, Джинджер. Но и ты кое-что забыла: не только наука, но и творчество.
– Ты никогда не сдаешься? – немного улучшилось у меня настроение, – все время будешь напоминать мне о музах и богинях?
– Это судьба! Древние люди считали кузнецов жрецами огня. Значит по воле самой судьбы я должен стать твоим жрецом!
– Жрецы, боги и герои – это, конечно, замечательно. Однако не гипнотизируй меня и не пытайся заговорить зубы. Я, вообще-то, пришла к тебе по поводу нашей последней ссоры.
– Я надеюсь, что последней, – упорно не желал Дэниел говорить серьезно.
– Мне очень не понравилось, что ты скрыл от меня, что работаешь у мисс Лейн ассистентом. Я, конечно, понимала, что у нас много общих интересов, и что ты – ученый, но как будто во всей стране другого университета не нашлось, обязательно мы должны были столкнуться лбами!
– И что же ты хочешь? Чтобы я ушел с кафедры?
– Нет, конечно. Но мы ведь по-прежнему остаемся соперниками.
– И тебя это сердит? То, что я не сказал тебе об этом сразу. Но ведь и я не знал, что ты работаешь там. Я думал, ты такой же приглашенный преподаватель, как и мои друзья.
– Да, сердит! – решила я не смягчаться и показать, что не доверяю тем, кто не открывает мне всей правды. В его поведении проглядывает что-то нечистое.
– Ты такая сексуальная, когда сердишься!
– Для тебя все «сексуально», – поддразнила я, – есть что-нибудь, что тебе у меня не нравится?
– Есть. Твое отсутствие.
– Смешная шутка, – сыронизировала я, – пойдем прогуляемся. У тебя на заднем дворе красиво. Столько вереска!
– Да, я люблю вереск. Давай отдохнем. Обещаю, наукой мы займемся. И обещаю – никаких грязных приемов.
– Хотелось бы верить.
Мы, держась за руки, вышли на задний двор. Было еще красивее, чем вид из окна. Солнце светило уже вполне по-летнему, а закат прибавлял красоты и загадочности: в воде отражалась розоватое солнце, а вереск казался голубовато-сиреневым озерцом, окружающим беседку-островок.
Мы зашли в беседку. Не знаю сколько мы так сидели и смотрели на воду, но я, впечатлившись романтической обстановкой, обняла и поцеловала Дэниела.
– Хочешь, чтобы я трахнул тебя в необычном месте? – снова явил Дэниел свою хищную сторону.
– Постой, – попыталась я сдержать его, – ты не мог бы хотя бы иногда выражаться не так жестко? Девочки любят «заниматься любовью».