– Признаться, точно так же я думала про вас и Дэниела, – открылась я.
– Полагаю, что в ваших словах есть рациональное зерно. Не скрою, я бы гораздо больше желала, чтобы Дэниел пошел по моим стопам. Но это его выбор, его увлечение, я могу это понять, – я словно услышала себя при первом нашем с мисс Лейн серьезном разговоре.
Мне было не по себе, когда мисс Лейн начинала говорить о Дэниеле. Неуютно мне стало и сейчас.
– Вы можете пообещать мне одно, Джинджер?
– Смотря что, мисс Лейн.
– Пообещайте, что будете беречь Дэниела. Я вижу, что вы – хорошая девушка и наверняка у него есть причины любить вас. Раз он не слушает меня, может быть он послушает вас.
– Я сделаю все, чтобы он был счастлив, мисс Лейн. Это я могу обещать. Это, наверное, единственное, что я могу обещать с его непредсказуемым характером.
– Спасибо, Джинджер. Для меня это очень важно.
Мисс Лейн вдруг по-матерински обняла меня и вернулась в аудиторию.
– Я немного поговорю с Дэниелом. Обещаю, скоро верну его вам.
Мы с мистером Хили пошли заниматься оставшейся бумажной работой, но образ человечной мисс Лейн, так отличающийся от ученой машины, к которой я привыкла, долго не мог выйти у меня из головы. Я даже пребывала в некоторой растерянности, изо всех сил стараясь отвлечься на документы.
Когда мистер Хили отпустил меня, мы попрощались и я вознамерилась вернуться в кафе, к Джейн. Но у дверей кабинета меня поджидал Дэниел:
– Поздравь меня: я тоже доктор. А у тебя все прошло хорошо?
– Конечно.
– Я видел как вы разговаривали с мисс Лейн.
– Твоя мама, – намеренно акцентировала я это обстоятельство, – просила меня беречь тебя раз ты меня любишь.
– Оказывается вы стали подругами? – попытался пошутить Дэниел, – когда приступаешь к своим преподавательским обязанностям?
– А как же твое место преподавателя, которое тебе несомненно отдадут как наиболее разумному автору? – все же не удержалась я от легкого подкола.
Я физически ощутила смущение Дэниела.
– Я… – произнес он, чуть помедлив, – отказался от места преподавателя. Мисс Лейн… то есть мама возражала и уговаривала, но я настоял на своем. Мне не нужна наука, мне нужна музыка. И к тому же я понял, что тебе лучше уступить. Мне не нужно место преподавателя и мне не нужны голые принципы ради самоутверждения.
– Я думала, что такие как ты считают себя бескомпромиссными.
– Быть бескомпромиссным – большая роскошь. Ее можно себе позволить только если у тебя нет своей семьи, друзей и начальников. Я бы даже сказал: бескомпромиссным можно быть только на необитаемом острове. Любимым нужно уступать. Я буду жить ради музыки и… тебя.